Наконец, то, что я держала глубоко внутри вырывается наружу. Как бы мне не было жаль своего отца за то чувство вины, которое он наверняка сейчас испытывает, эгоистичная часть меня все же винит его. Я не хочу класть на него ответственность за все, но ведь он действительно мог отказать.
– Не дай Бог, чтобы мои дочери выросли такими же эгоистичными! – хмыкает Умаров, выводя меня из себя. – Тебе что, совсем плевать на свою семью и род, Далила?
– Нет, не плевать! Но я не могу не думать о том, что мне теперь терпеть вас и вашу жену, которая наверняка будет есть мой мозг чайными ложками, несколько месяцев, пока мы не разведемся! Не говоря уже о том, что в глазах людей я предпочла бы быть брошенной невестой, чем второй женой, которой попользовались и развелись через несколько месяцев!
Аслан резко садится, глядя на меня чуть ли не с открытым ртом.
– Ты в своем уме? Какой к черту развод?!
– В смысле? – непонимающе хлопаю глазами. – Мы же не собираемся оставаться в этом ненастоящем браке.
– Забудь об этом! – зло сверкая глазами, рявкает он. – В семье Умаровых не разводятся! Брак настоящий и именно поэтому я советую тебе побыстрее смириться с ним, потому что назад дороги нет.
– Я не собираюсь быть ничьей второй женой! – кричу я. – Что ты о себе возомнил? Плевать я хотела на порядки вашей семьи! Никто не заставит меня оставаться в браке, если я этого не хочу. Меня обманули! Я на это не соглашалась! Ты для меня женатый человек, чужой муж и это не изменится. Я никогда не стану мириться с тем, что не единственная!
– Тем не менее, факты таковы, что тебе придется умерить свой эгоизм и принять это, Далила, – твердо говорит Умаров.
– Никогда! – шиплю в ответ, в бессилии сжимая кулаки.
Аслан устало вздыхает и поднимает глаза к небу, словно прося Бога дать ему сил.
– Хватит, Лила, – говорит он, снова устраиваясь на спине и глядя в потолок. – Выключи свет и ложись спать. Мы можем обсудить все завтра.
– Обсудить-то можем, но мое решение не изменится, – повторяю я, тянясь к выключателю рядом с кроватью.
Когда свет гаснет, я юркаю под одеяло и сжимаюсь в комочек, дрожа от тревоги и страха. Этот псих Умаров решил, что мы поженились по-настоящему, так что ничего не мешает ему наброситься на меня. И он реально думает, что я просто усну с ним в одной комнате, тем более после такого разговора?
– Что ты там ерзаешь, спи уже! – прикрикивает он на меня спустя десять-пятнадцать минут.
Я замираю на месте, делая вид, что засыпаю, а сама тем временем пытаюсь понять, не заснул ли он. Проходит еще много томительных минут, когда его дыхание становится громче. Не совсем храп, но близко к этому. Я все равно даже и не думаю спать, только расслабляюсь немного, но и этого хватает, чтобы меня неожиданно затянуло в сон.