Я наклонила голову, глядя на него широко раскрытыми глазами.
— Ты действительно недооцениваешь меня, если думаешь, что я захочу изменить тебя. Я не собираюсь мечтать о жизни белого заборчика, двух детях, золотистом ретривере и мужчине, который работает в каком-то офисе, где трахает свою секретаршу. Это моя личная версия ада.
Я наклонилась, чтобы взять его бокал с вином, затем сделала большой глоток.
— Уверена, что не соглашусь со многими вещами, которые ты делаешь в своей работе, но могу сказать тебе прямо сейчас с полной уверенностью: я не ожидаю, что ты будешь кем-то другим, а не тем, кого я встретила.
Мои глаза пробежались по его торсу, задержавшись на татуировке, а затем остановились на его глазах.
— И кем ты являешься прямо сейчас. Обещаю, что всегда буду той женщиной, которая сейчас стоит перед тобой. Я могу заниматься сумасшедшим дерьмом, создавать проблемы, бродить по дому в три часа ночи. Так что это действительно не пойдет на пользу ни одному из нас, если ты вдруг захочешь, чтобы я стала тише воды, ниже травы.
Карсон усмехнулся.
Хмыкнул.
В пространстве моей большой речи. Той, которой я очень гордилась.
— Милая… я ни хрена не хочу в тебе менять. И думаю, мы установили, что я принадлежу тебе. Телом и душой.
Я уставилась на татуировку у него на груди. Не сказала вслух, но, несмотря на его слова, я тоже принадлежала ему.
Стелла исчезла.
Не совсем, конечно — она позвонила и оставила сообщение, сказав, куда направляется, — но она исчезла с лица земли.
Ну, почти.
Она была на дне мира в Новой Зеландии. Работа стилиста для телешоу появилась в последнюю минуту, и она мгновенно запрыгнула в самолет.
Потому что Джей разбил ей сердце.
Как я и предсказывала.
Но прошло уже больше месяца. Стелла отправляла электронные письма, сообщения, делала все, что могла, чтобы избежать телефонных звонков с нами троими. Мы все волновались. Ясмин и Зои придумали различные способы разрушить жизнь Джея. Я едва сдерживала их. Я сдерживала их, потому что ждала, когда он соберется с мыслями и поймет, что потерял. Как только это случится, он совершит большой романтический жест, прыгнет в самолет и пересечет океан, чтобы признаться Стелле в своей вечной любви.
Этого не произошло.
И я сразу разозлилась.
Хотя и не собиралась вмешиваться в личную жизнь подруги, эта ситуация, очевидно, нуждалась в каком-то вмешательстве. Одна из моих лучших подруг была на другом конце света, убитая горем.
Так не пойдет.
Так что у меня был план. И я была готова приступить к осуществлению упомянутого плана, когда подъехала в «Клатч» ранним вечером.