Во время неспешного движения в сторону лечебного корпуса, я не могла отделаться от чувства дискомфорта, которое не отпускало меня с момента, как дядя Паша тяжело оперся на мою руку. Пытаясь понять причину, я краем глаза увидела какое-то неясное темное свечение, исходящее с запястья дяди. Я поводила глазами вверх-вниз, вправо-влево, надеясь, что это просто темные точки в глазах, возникшие от ярких солнечных лучей. Но нет, черная точка периодически пульсировала на фоне широкого кожаного браслета, к которому были пристегнуты большие, с виду старые часы. Я довела шумно дышащего дядю до двери процедурного кабинета, спросила, через сколько минут его здесь встретить. В последний момент успела схватить шагнувшего в кабинет родственника за рукав рубашки:
— Дядя Паш, давай я часы возьму, на процедурах они тебе явно не нужны.
Дядя замер в нерешительности, потом аккуратно расстегнул ремешок:
— Прошу тебя, не потеряй, это память об отце… Вернись за мной через два часа, пожалуйста, а то, что-то мне сегодня совсем нехорошо…
Я переложила часы в пакет, и, стараясь держать непонятную ношу на отлете, вернулась на скамейку к тете.
— Соня (тетушка требовала, чтобы я обращалась к ней только по имени), а что за часы интересные у твоего мужа на руке?
— Ой, это такое радостное событие для Паши произошло. Его нашла тетя двоюродная, представляешь? Единственная его родственница. Они с мужем Пашу случайно нашли, все время искали после войны родственников, но нашли только сейчас и только Пашу. Около месяца назад, вечером, в дверь раздался звонок, там женщина в возрасте, но очень хорошо выглядит, лет на сорок, и мужчина, тоже очень симпатичный.
Вы, говорят, такой-то? А мы вас через Горсправку нашли. Короче, тетя Галя — двоюродная сестра Пашиного отца. А эти часы, когда-то, Пашиному отцу подарил его отец, на окончание седьмого класса. А во время эвакуации эти часы остались у родителей тети Гали.
— А почему ты маме или бабуле об этом не рассказала, это же какая радость!
— Не рассказала? Ну, наверное, забыла. Они у нас три дня погостили и уехали к себе в Астрахань. А потом Паша заболел. Наверное, из головы вылетело. Такие хорошие люди, смотри, мне кулон с цепочкой подарили — тетя показала мне золотой кулончик в виде сердечка, на тонкой цепочке. В центре кулончика злобно вспыхивала маленькая черная звездочка.
— Ой, какой красивенький, а можно посмотреть…
Увидев в глазах тети явное нежелание расставаться с подарком, я скорчила жалобную мордочку:
— Ну, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста…
У тети, очевидно, не было сил со мной спорить, она лишь махнула рукой и подставила шею.