— Уходя, стульчик на место поставьте, — улыбнулся мне Денис Дмитриевич, сделав глоток, и вновь попытавшись упаковать мою работу.
— Скажите, а вы тут вообще ничего не боитесь?
Выпученные глазки членов комиссии сделали их похожими на популярную фотографию «Совята в гнезде».
— В двух местах не моим почерком сделаны исправления, и даже чернила не удосужились подобрать по цвету. А третья ошибка — это где в итоговом ответе значок проценты я не поставила?
По злому взгляду, который декан бросил на соседку справа, я поняла, кто вносил исправления в мою работу.
— Вы считаете, что мы обязаны выслушивать ваши фантазии? Убирайтесь, пока мы милицию не вызвали и не привлекли вас за клевету, соплячка! — выкрикнул декан, торопливо запихнув мою работу в конверт и бросив последний на стол секретарю.
Пока женщина хлопала глазами, растерявшись от внезапно возникшего вулкана эмоций, я сделала два быстрых шага и подхватила конверт.
— Отличная идея, милиция тут действительно нужна. — воскликнула я.
На мгновение все замерли, затем началось всеобщее движение.
Декан с соседкой справа, опрокидывая стулья и, своротив с места тяжелый стол, бросились ко мне. Секретарь, осознав свою оплошность, попыталась двумя руками схватить меня или конверт, но не преуспела, а провалившись вперед, неловко распласталась на столе. Член комиссии слева прытью своих коллег не обладала, поэтому единственная, осталась сидеть на стуле, прижав ладошки ко рту. Быстрое перемещение Гали из-за шкафа в коридор заметила только я, частый стук ее каблучков был хорошо слышан в оставшейся распахнутой двери кабинета.
Понимаю, что моя учеба в институте зависит от сохранности прижатых к моему животу бумаг, а сотрудники системы высшего образования пошли вразнос, я спряталась за массивный стол, стоящий у стены, выставив ножками вперед, стоявший тут стул. Глядя в перекошенное от ярости лицо мужчины, я завизжала ему в лицо вполне искренне, вложив в свой крик страх наполовину со злостью. Но это притормозило моих оппонентов лишь на считанные секунды. Декан, ловко ухватившись за ножки стула, мощными рывками валял меня по узкому проему между стеной и столом, пытаясь лишить меня единственного оружия.
Я, вцепившись, как бульдожка, за спинку трещащего от рывков стула, собрала своим телом все острые углы стола и жесткие поверхности кирпичной стены.
Тетки, громко пыхтя, пытались с двух сторон всунуть руки между мной и стулом, и вытянуть злосчастный конверт.
— А что здесь происходит? — о том, что к нам присоединился еще кто-то, услышала только я, поэтому накал борьбы не ослаб.