А сейчас я смотрела на разрез внизу моей единственной черной сумки. Очевидно, ловкая рука карманника, под прикрытием гущи народу, острым лезвием безнадежно испортила ценную для меня вещь. Но напрасно этот изверг, чтоб у него рука отсохла, алчно шарил в разрезе тонкими пальцами. Пластиковый лоточек, удивительно совпадающий по форме с дном сумки, уберег мои ценные вещи от злодея. Но, сумку было безумно жалко, она мне очень нравилась. На следующий день, поборов орущую во мне жадность, я раздала по одному леденцу всем одногруппникам, объяснив, что леденцы продает фирма моего дяди, они идут в пайки летчикам и военным, привыкания и наркотиков нет, стоит сто рублей штука, оптом дешевле.
Договор с отделами косметики я разработала сама, взяла из книги образцов самый подходящий, убрала непонятные мне фразы, написанные птичьим языком юристов. Подробнее всего расписала момент передачи товара и порядок расчетов. Вместе с накладной получилось три листа. Удалось подписать семь договоров. Крем были готовы брать все. Как я поняла, каждая опробовала бесплатный образец на себе, результат всех порадовал, рекламации по качеству никто не предъявил. Но подписывать бумаги согласились лишь семеро. Хозяйки точек на бланки договора кривились, никто до конца текст соглашения прочитать не удосужился. Мазнули по реквизитам взглядом, печать тиснули на подпись, и побежали бизнес-леди по своим делам.
А вот следующий день был полон скандалов. Хотя я всех продавцов предупредила, что передавать товар буду по предъявлению паспорта, меня услышали только четыре девушки, которым я вручила по коробке с десятком флаконов крема. Две барышни сказали, что паспорта у них на прописке, и в ближайшее время увидать их я не смогу, были поражены, что я без разговоров двинулась на выход, не реагируя на вопли за спиной. Последняя, седьмая долго перепиралась со мной, объясняя, что в современной торговле мой формализм не приветствуется, и если я буду доставать занятых людей своими бумажками, никто работать со мной не будет. Увидев, что я начала собирать бумаги, недовольно фыркнув, достала из сумочки паспорт, и дальше вела себя абсолютно вменяемо и вполне дружелюбно. Я так поняла, что ей было нужно попробовать получить товар без оформления бумаг. Ну а что, вдруг я такая дура? Ну, что же, пять точек, для начала неплохо.
Последующие две недели пролетели быстро, до обеда у меня были лекции или семинары, затем алхимические работы на бабушкиной кухне, где я постепенно готовила новую партию «Соблазна» или экспериментировала со средством по уменьшению рубцов. По воскресеньям с утра до вечера сидела в библиотеке, обложившись немногочисленными монографиями и сборниками по редкой даже для пятнадцатого века письменности — уйгурской.