– Передумала, – усмехается отец. Не по-доброму так усмехается. А следом обращается к маме: – А я тебе говорил, что эти гулянки по вечерам непонятно с кем мозгов ей не добавят. А ты заладила: ей необходимо общение, почувствовать себя беззаботной какое-то время. Почувствовала? – обращается он уже ко мне. – Вот и хватит. А эту чушь из головы выкидывай. Будешь учиться там, где мы и планировали.
В груди что-то больно сжимается, вызывая резь в глазах. Несправедливо. Он даже задуматься не желает.
– Но, пап…
– Без всяких «но», Ксения, – резко перебивает он меня. – Мы с твоей матерью вкалываем не для того, чтобы ты пустила все старания, в том числе и свои, по ветру. Тебе необходимо надёжное образование, и ты его получишь. Это не обсуждается. А теперь дуй в свою комнату и подумай, как провести остаток каникул с пользой, потому что гулянки с этого дня заканчиваются.
Что? Он не только не хочет слушать меня, но и лишает меня улицы? Ромы?!
– Мам? – испуганно взираю я на неё.
– Паш, – кладёт она ладонь на его колено. Судя по её лицу, она тоже не ожидала от папы подобных мер наказания на высказанные мной желания. – Пожалуй, ты слишком с ней строг.
– Слишком? Да тут не вооружённым взглядом видно чужое влияние! С чего ещё ей могла прийти в голову эта бредовая мысль учиться танцулькам?! Какая это профессия? Это хобби! Ничего. Никах гулянок, я сказал. И никах мальчиков. Мала ещё.
Мы с мамой возмущается одновременно, она испуганно, а я обвинительно:
– Паша!
– Мама!
Она рассказала папе про Рому! Когда? Утром, когда они собирались на работу? Но зачем? Это же по умолчанию должно было остаться между нами-девочками!
– Ксения, – уже почти рычит папа. – Если ты готова позволять пудрить тебе мозги какому-то проходимцу, то я – нет! Чему хорошему тебя научит этот пацан? Пьянству, курению? Как перечить родителям, не слушаться их? Ты всегда была разумной девочкой, и я прослежу, чтобы такой и осталась.
Как такое вынести? Несправедливые обвинения в адрес Ромы? Правильно – никак!
– Ты его не знаешь! – подскакиваю я на ноги. – И не имеешь права так о нём говорить! Он в отличии от вас понимает меня! И желает мне судьбы лучше, чем обучение нелюбимой работе, а затем и прозябание на ней!
– Довольно! – папа тоже встаёт и достаточно грубо обхватывает пальцами моё плечо. – Я не желаю выслушивать, какие мы с матерью плохие, – ведёт он меня в мою комнату, а я еле сдерживаю слёзы обиды, что жгут глаза и грудь. – Не понимаем мы её, как же. Это ты ещё не доросла, чтобы в полной мере осознать, что мы в первую очередь заботимся о тебе. О твоём будущем. Поблагодаришь, когда созреешь, – бросает он напоследок и захлопывает дверь.