– Но что ты делал у неё на кухне? – в Ксюше включился следователь, и её уже было не остановить.
Похоже, в каждой женщине живёт детектив, который включается в критической ситуации. И он не успокоится, пока не разгадает все тайны и не раскроет все преступления. Методам дедукции разъярённых красавиц можно только позавидовать: без труда находят и любовниц по лайкам, и другие секреты узнают.
– Ага, когда ловил попугая, – раздражённо фыркнул.
– Прости, что? – Ксюша явно была готова наорать на меня.
– Спроси у своей подруги, – вторил ей. – Кстати, где она? Она могла всё услышать… – и этого я боялся больше всего. Это нарушило бы все мои планы. А пока всё шло относительно без серьёзных отклонений.
– Она играется с Кешиком. Похоже, у неё уже проснулся материнский инстинкт, и она готова ухаживать за каждым, кто меньше и слабее её, – устало вздохнула Ксюша, сменив гнев на милость.
Некоторое время мы втроём молча стояли и глядели друг на друга. Ситуация была просто космическая.
– Подытожим. Люда – беременна. Ты об этом знаешь и нормально к этому относишься, – наконец заговорила Ксюша.
– Так, – кивнул, не желая проходить очередной тест, не зная правильных ответов. Надоела эта канитель!
– Люда не знает, что ты знаешь.
– Верно.
– Надо сказать ей прямо сейчас и покончить с этим цирком, – выдала Ксюша очешуительный вывод, а я чуть не заорал на неё матом.
– Стой! Не вздумай! Мы разберёмся сами! – был готов бороться за нашу будущую семью чуть ли не кулаками, вгрызаться зубами.
– Вы что-то слишком херово разбираетесь, – вздохнула Ксюша. – Того глядишь без нашего вмешательства жили бы порознь, недолюбленные.
– Если ты скажешь об этом ей сейчас, она подумает, что я с ней ради нашего ребёнка. Но это не так! Я с ней ради неё в первую очередь! Я хочу быть с ней и в горести, и в радости! И хочу, чтобы она снова мне доверяла. И чтобы сказала правду сама, а не из-под палки!
Ксюша в очередной раз тяжело вздохнула.
– Ять! Как же вы меня все … – Ксюша выругалась чуть ли не трёхэтажным матом. Последнее слово было синонимом «достали».
От неожиданности мы переглянулись с Романом. Тот от удивления хлопал глазами и стоял с открытым ртом, аки немая рыба. Не каждый раз видишь, как тихая добродушная скромница злословила, аки последний сапожник.
– Любимая, ты материшься? – наконец, выдал он.
– Ага, по праздникам. И в крайне чудесатых ситуациях. Примерно, как эта.
Улыбнулся. Чувствовал примерно тоже самое. Поэтому поспешил в комнату, где Людка осталась наедине с попугаем.
Пора ехать домой.