Пульс начинает тарахтеть как маленький моторчик, когда Рафаэль касается обнаженных участков моей кожи. Грубые пальцы скользят по изуродованным рукам и замирают на татуировке. С минуту мужчина рассматривает ее, проходясь взглядом по лепесткам розы. Затем бурлящими темнотой морионами выжигает путь до выпирающей ключицы и поднимается дальше, к шее, отчего дышать становится практически невозможно. А в силу того, что его майка мне велика, чувствую себя абсолютно голой. И в данный момент мне вовсе не хочется укрыться от пристального внимания моего дьявола. На удивление меня ничего не смущает, кроме запаха терпкого алкоголя, который я улавливаю в его тяжелом дыхании. А вот это меня совсем не радует. Думаю, мне на самом деле стоило уйти.
– Пойдем, я уложу тебя. Поговорим завтра.
В надежде скрыть неуверенность в голосе, я пытаюсь отдалиться, но замираю с писком на губах, когда Рафаэль по-хозяйски запускает руку мне под майку.
– У нас будет завтра?
– Спроси об этом послезавтра, – шепчу, ощущая зарождающуюся дрожь в теле.
Он растягивает губы в кривой ухмылке.
– Завтра… никогда не любил его. – Рафаэль медленно водит шероховатой ладонью по моему животу, заставляя его подрагивать от волнения. – Одну ночь, Сола. Я хочу только одну ночь, – хрипит он, перемещая вторую ладонь на мой затылок, и наши губы снова оказываются в опасной близости. Нет! Нет! Нет! Он не имеет права так поступать! Это нечестно! – Подари мне себя только на одну ночь, – повторяет он, тяжело сглатывая.
– Я ненавижу тебя и, как только получу развод, выйду за первого встречного, – нарочно дразню его и тут же осуждаю себя за это, неодобрительно качая головой. Конечно же, я блефую, и в подтверждение тому сама уже касаюсь дьявольских губ своими.
Сегодня я хочу быть прежней Солой. Всего одну ночь. Не думать. Не злиться. Не бояться. Не бороться. Не ненавидеть.
Однако об этом Рафаэль никогда не услышит.
Рукой дотягиваюсь до тумблера и погружаю нас во тьму, прежде чем дьявол окончательно порабощает разум, требовательно нападая на мои губы так, что дыхание перехватывает. Как же я хочу этого! Черт бы меня побрал! Завтра я буду презирать себя за слабость, но этой ночью позволю себе согрешить.
Рафаэль ловко спускает с меня спортивки, продолжая атаковать губы напористым, голодным поцелуем. Господи. Внизу моментально разгорается дикое пламя, накрывая горячей волной внутренности. Одним движением он усаживает нас обоих на стул, заставляя меня проглотить его болезненный стон, когда я приземляюсь сверху.
– Даже если ты выйдешь замуж за другого, – обдает он мои губы горячим шепотом и, обхватив лицо мозолистыми ладонями, вынуждает посмотреть на себя, – я буду тайком трахать тебя каждую ночь. И каждое утро ты будешь ждать, когда солнце уйдет, чтобы в сумраке пришел я. – Схватив за волосы, он задирает мне голову, и я, желая облегчить сладкую боль, вжимаюсь изнывающей промежностью в его крепкий стояк. – Ты моя, детка, и никто этого не изменит. Даже ты!