Юзер согласился. Он не сказал Ане, что слово "бабушка" почему-то его взволновало.
– Так вот, – продолжала Аня, – я была уже не такая маленькая, чтобы ничего не понимать и не помнить, но и не такая взрослая, чтобы быть самостоятельной. Я уже два года ходила в школу – место, где детей учат всему, что может им пригодиться. Но летом школы не работают, чтобы все могли отдохнуть и набраться сил. А дача, – это такой домик на природе, куда люди могут поехать, чтобы побыть на свежем воздухе. В городе, где мы тогда жили, было много автомобилей. Это было очень удобно для людей, да только устроены они были так, что от их работы было трудно дышать.
– Как около юзерхаузов? – перебил Юзер.
– Да, примерно. И мои родители – папа и мама решили купить дачу. Они нашли домик в деревне с названием Синица недалеко от города. Это была совсем маленькая деревушка, всего одна улица, несколько домов. Все эти домики давно были проданы под дачи. Моим родителям понравилось, что прежние владельцы дачи её полностью благоустроили. В домике были все удобства: электричество, газ, вода и даже канализация. Дело в том что предполагалось, что на даче всё лето будем жить мы с бабушкой, Анной Ивановной, мамой моего папы. У бабушки было больное сердце, а я была ещё мала, чтобы выполнять тяжёлую работу по хозяйству, поэтому удобства были очень кстати. А на выходные (это дни, когда люди не работают) приезжали мои родители, привозили продукты, лекарства для бабушки и вообще всё, что нам было нужно. Места там были очень красивые: недалеко речка, лес. Около дома был небольшой садик: яблони, груши, вишни, сливы, кусты малины, смородины, крыжовника. В общем, это было чудесное, счастливое время! Днём мы с бабушкой гуляли или сидели в садике, а вечером читали или смотрели телевизор. Бабушка любила рукодельничать: вязать или вышивать, а я играла или мастерила какие-то поделки. Детей в деревне было немного, но мы все сдружились, гоняли на велосипедах или бегали купаться на речку, играли в мяч. Почему-то в деревне не ловился интернет, и это было единственным её недостатком, а, может быть, и достоинством, иначе мы бы все сидели по домам, уткнувшись в ноутбуки, планшеты и смартфоны.
И так прошел, наверное, месяц. Однажды мы с бабушкой завтракали (обычно мы вставали поздно, было, наверное, часов двенадцать).
И вдруг раздался такой страшный грохот, что мы на несколько секунд оглохли. Наш домик тряхнуло так, что стол опрокинулся, мы тоже оказались на полу среди битой посуды.
Я помогла бабушке подняться.
– Надо поскорее выйти во двор, – сказала она. – Если это землетрясение, то возможны новые толчки, наш домик развалится, и нас завалит обломками.