– Хранители пустоши! – завопила Алруна и Годдар почувствовал, как хватка на его шее ослабла. Вражеский солдат отвлекся на приближающихся духов возмездия. Варвар тут же оттолкнул неприятеля плечом, встал в боевую стойку, направив топор на Каззара.
На одной из крыш, выставив широкую грудь вперед, гордо стоял вожак волчьей стаи, преследовавшей Годдара всю дорогу к деревне. Неожиданно для варвара огромные, невиданных размеров звери, бросились на мертвых, разрывая замерзшую плоть чудовищными клыками, усеивавшими огромные пасти. Каззар подошел к сыну. Волки не трогали киммерийца, отца юного варвара, и проносились мимо, не замечая его, вонзая клыки и когти в остальных падших. Вожак наблюдал с высоты, не шелохнувшись. Как будто волк жаждал этого боя между отцом и сыном. Казалось, что ни что на свете не могло отвлечь зверя от важного действа.
– Эти жалкие псы однажды и мне пытались помочь, как видишь, им не удалось! – падший воин вознес меч к небу и с варварским боевым кличем, обрушил оружие на врага. Юноша парировал атаку, едва сдержав смертоносный удар. Годдар невольно согнул ноги от натиска противника и оттолкнул отца назад, но лезвие второго меча достало киммерийскую плоть. Молодой воин взвыл скорее от досады за пропущенный удар, нежели от боли. Из раны в боку струилась кровь. Годдар был ранен своим же отцом. Осознание того, что его жизнь может оборвать человек, давший ее, разжигало апатию к бою и навеивало тысячи воспоминаний о былых временах, отвлекающих воина от смертельной схватки. Перед Годдаром возник родной край, земли Карадага, те времена, когда воин был совсем мал, и ловко карабкался по скалам, исследуя акры степей киммерийского царства. Варвар отбил еще несколько свирепых бросков Каззара и, когда на пути отступления появилась покосившаяся стена из песчаника, он не стал атаковать отца. Оттолкнувшись от земли, киммериец пробил ее плечом, и его взору открылась панорама битвы. Волки безжалостно расправлялись с противником, а их предводитель сцепился с Алруной. Добро побеждало и Годдар обернулся к Каззару, чтобы предложить ему сдаться, несмотря на варварский кодекс чести. Появилась надежда на замечательный исход, где Годдар вернется домой в Карадаг вместе с отцом. Варвар открыл рот, чтобы предложить мир, но так и не смог произнести ни звука. Киммерийский меч прошил насквозь титанический мускулистый торс, пробив сердце. Годдар был мертв.
Царство снов
– Здравствуй, Годдар, сын Каззара! Воин Киммерии, – прозвучал властный низкий голос, заполнивший бесконечное пространство глубоким нечеловеческим басом. Здесь, в царстве небытия, в доме тьмы существовал только он – голос. Даже свое дыхание варвар не слышал в чертогах тотальной тишины.