Но пёс оказался проворней и успел впиться зубами в кисть, посылая импульсы боли в мою больную голову.
– Сука! – рыкнул я и резко пнул пса куда придется, с облегчением заметив, что тот разжал пасть и выпустил мою руку.
В этот раз язык ударов он понял сполна и убежал в том же направлении, что другие собаки.
Сжал зубы и тряхнул раненной рукой, из следов укуса которой капала кровь, окрашивая иней алым.
Не сразу осознал, что до сих пор удерживаю за талию девушку, хрупкое тельце которой било крупной дрожью. До уха донеслись рваные всхлипы.
Твою мать!
Бросил хмурый взгляд в не менее хмурое небо. Не хотя, опустил голову и попытался заглянуть в ее глаза. Но девушка лишь продолжала трястись в моих руках, прижимая к груди не менее напуганного пса.
– Эй, – позвал её сорванным голосом и шевельнул рукой на талии. – Соня.
– Я… – она попыталась что-то сказать, но вышло паршиво. Речь оборвалась на вдохе.
– Они ушли, – слабо похлопал по узкой спине скрытой бесформенной спортивной курткой.
Эффекта это никакого не возымело: она как рыдала мне в ключицу так и продолжала рыдать.
С раненной руки, которая плетью висела вдоль тела, капала теплая кровь. Место укуса пульсировало тупой болью в такт бешено бьющемуся сердцу. Во мне всё еще кипел адреналин, позволяющий не чувствовать всю боль сполна. Но это дело времени. Совсем скоро, когда шум крови в ушах стихнет и пульс придет в норму, я почувствую весь её спектр.
Опустил голову еще немного и случайно коснулся носом её виска. Уловил запах волос, который, как выяснилось, носил в голове с нашей первой странной встречи на моей кухне. Легкий, почти невесомый, но такой цепкий, что не отделаться.
Мягко погладил её в том месте, где еще минуту назад хлопал. Надеясь на то, что поглаживания окажут гораздо более успокоительное действие на ее трясущееся тело, смотрел туда, где её тонкая шея пряталась в объёмном шарфе.
– Тише, – шепнул в ухо, скрытое шапкой.
Её плечи замерли, всхлипы прекратились, дыхание судорожно вырвалось из груди, словно это был последний отголосок страха, что, наконец, её покинул.
Голова в красной шапке медленно поползла вверх. Острая скула коснулась плешивой бороды. Пришлось отклониться, чтобы хоть немного соблюсти границы приличия. Личные границы, прежде всего.
– Паша, – выдохнула она и утерла нос рукой. Щеки блестели от потоков слёз. Глаза цвета охры казались такими огромными, что напоминали горящие планеты. – Спасибо.
– Не за что, – нахмурился, напустив на себя суровый вид.
Плавно расслабил руку на ее талии и выпустил из объятий теплое хрупкое тельце, чувствуя, что начинаю мерзнуть.