В веренице припаркованных машин отыскал свою. Пакеты составил в багажник и устроился за рулем, краем глаза, терпеливо наблюдая за тем, как София непослушными пальцами пристегивала ремень безопасности.
Выехал с парковки и влился в неторопливый поток машин.
Час-пик. Дороги переполнены. Все торопятся попасть домой, но скорость движения автоколонны от этого не растет. Наоборот, она лишь замедляется, пока не встает в мертвой пробке, начало которой не видно из-за впередистоящих автобусов.
Устало вздохнув, откинулся на спинку сиденья и прикрыл глаза. Тишина вокруг разбавлялась лишь приглушенным гудением двигателей машин и звоном в ушах от оглушающей тишины внутри.
Тихий шорох совсем близко заставил открыть глаза и почувствовать лёгкий укол вины. Я совсем забыл, что в машине не один – настолько тихо сидела София.
Глядя прямо перед собой, поочередно сжимала тонкие пальцы рук, пытаясь их согреть, но не подавал виду. Просто, как и я ждала окончания этой поездки, чтобы можно было спокойно выдохнуть и расслабиться в стенах квартиры.
Потянулся рукой к панели и повернул рычаг обогрева салона на максимум. Печка зашумела, набирая обороты, и стала заполнять салон горячим воздухом.
– Спасибо, – прошелестел женский голос без капли иронии. Во мраке салона блеснули глаза, на мгновение заглянувшие мне в лицо. Бледные руки прижались к решетке, из которой выходил горячий поток.
Прислонился затылком к сиденью и снова прикрыл глаза, сжав кончиками пальцев переносицу. Сладковатый запах женских духов, оживленный теплом, стремительно заполнил салон авто, пробрался в сознание и шевельнул что-то в уставшем мозгу.
Так пахнут её волосы. Отчего-то этот запах въелся мне в подкорку еще в тот день, когда я впервые увидел её в своей кухне и пытался прогнать. Так пахли е волосы, когда она промывала перекисью места укусов и теперь так пахнет весь салон моей машины и, вероятно, я сам.
Шорох одежды и тихий скрежет сиденья мерцал у края сознания.
– Паша, – позвала она меня едва слышно.
На секунду подумал, что мне показалось, но всё же решил проверить, открыв глаза и повернув к ней голову.
– Что? – вопросил устало, с трудом выдерживая её прямой взгляд.
– Насчет того, что было вчера вечером… – нахмурилась она, вернув внимание своим рукам.
– Что было вчера вечером?
– Я не должна была тебе всего этого говорить. Ты ничего не знал и…
– Забудь.
– А ты забыл? – вновь заглянула мне в глаза.
Вопрос, который не относился ко вчерашнему вечеру, не относился к прожитому дню. Не относился к данному моменту.
Вновь что-то шевельнулось под слоем остывшего пепла. Подняло пыль воспоминаний, заставив её кружиться едва различимой дымкой в подсознании; наполнило горечью внезапно пересохшее горло.