Машина затормозила у высоких витражных дверей, через которые пробивался теплый свет, окрашиваясь в разные оттенки. Зеленый, когда он проходил через листья дерева на витраже, кобальтовый – через звездное небо, оранжевый – через звезды в этом небе. Внутри было уютно и стильно: негромко играла спокойная музыка, поблескивали в теплом свете люстр хрустальные бокалы и начищенные приборы, букеты полевых цветов стояли на столах, накрытых белоснежными скатертями.
Впрочем, на нашем столе стандартный букет быстро заменили на массивную вазу, куда едва поместились подаренные Платоном розы.
– Эмилия согласилась выступить в этом ресторане в один-единственный вечер только потому, что здесь она познакомилась со своим погибшим мужем, – сообщил Платон мне очередной кусочек информации.
Бесшумно передвигающийся официант принес меню и мгновенно испарился.
Я открыла его и… зависла.
Что же выбрать, чтобы не опозориться? А то я помню, как Женька рассказывала, что на свидании заказала тартар, думая, что это такой соус, как в «Макдональдсе» в филе-о-фиш кладут, с маринованными огурчиками. А это оказался сырой фарш! Пришлось давиться, чтобы не потерять лицо.
– Советую в качестве закуски взять морские гребешки в апельсиновом соусе, – пришел мне на помощь Платон. – А основным блюдом – дорадо с молодым картофелем, она тут очень хороша. Если ты не против рыбы, конечно. Я тогда закажу рислинг, если нет других пожеланий.
– Не против… – выдохнула я с облегчением, захлопывая меню.
– Я тогда тоже предпочту морепродукты, – улыбнулся Платон и кивнул подошедшему официанту.
Кирилл оказался прав – он действительно старался куда больше меня. Не позволял утихнуть разговору и воцариться неловкому молчанию, приходил на помощь, когда видел, что я затрудняюсь с чем-то, будь то поиск туалета или кончившиеся салфетки. А когда ресторан наполнился народом и певица вышла под софиты на маленькую сцену, вполголоса пересказал мне ее биографию, и я наконец поняла, зачем мы сюда приехали. Камерный концерт для избранных – редкий случай, восходящая звезда блюза… Не то, чтобы я очень любила блюз или разбиралась в нем, но наверняка согласилась попробовать еще во время нашего разговора по телефону.
Пока Эмилия пела, разговаривать было неуместно, но после того, как закончила, под вино и десерт, нам с Платоном появилось, что обсудить. Точнее, не мы обсуждали, а он в основном рассказывал о ее уникальном голосе и историях, описанных в песнях, а я восхищалась, кивала и ахала.
Этого было достаточно, чтобы заставить его улыбаться и, кажется, желать продолжения вечера в моей компании.