Мы шли рядом с телегой, чтобы не нагружать без нужды Занозу. Она и так тащила Фольки, пленницу, и весь наш скарб — километр за километром по пыльной дороге. Сильная лошадка, хоть и невзрачная на вид.
— Ты собираешься обменять графскую крепостную на отшельника? — спросил Марк, который забрался в повозку, чтобы немного передохнуть.
Я пожал плечами. Чёткого плана у меня не было — слишком уж мало информации о личности графа удалось собрать. А это имело огромное значение. Если повести себя неправильно, то можно не только не спасти Хольда, но и сделать хуже.
— Будь осторожен, — Марк скривился. — Здесь о нашем славном сеньоре знают мало, а я сталкивался с ним ещё во время службы… Он сильный мастер, но не самый лучший человек.
— Что ты имеешь в виду?
— Он высокомерен, заносчив, не терпит, когда ему хоть словом перечат, а ещё он самодоволен и глуп.
Бинго, что сказать. Идеальный набор качеств для плохого начальника…
Впрочем, его таланты к руководству людьми заботили меня в последнюю очередь. А вот необходимость вести переговоры с напыщенным дураком, наделённым властью и положением — однозначно не радовала.
Однако, прежде чем строить планы, следовало прояснить ещё один момент.
— Среди его окружения есть здравомыслящие люди? — спросил я. — Кто-то, кто может повлиять на графа?
— Нет, вокруг него только ещё большие глупцы и болваны, — ответил Марк, а затем с усмешкой спросил: — Сколько, говоришь, тебе лет? Шестнадцать-семнадцать?
Я молча посмотрел на него, ожидая продолжения.
— Ты задаёшь весьма необычные вопросы, Феликс Обрин. Удивительное знание людей для юноши твоего возраста, не находишь? Сам догадался, что на графа можно воздействовать через его близких, или подсказал кто-то?
— Хольд многому меня научил.
— Да-да, — разведчик расплылся в широкой улыбке. — Как же я об этом забыл?
Дежурная отговорка, судя по лицу и словам Марка, не особо сработала, но меня это мало волновало. Пусть считает, что я не по годам сообразителен и умён — это ведь не преступление, не правда ли?
А вообще, его ответ меня расстроил. По выдуманной мной самим классификации руководящего состава — граф вил Кьер относился к наиболее отвратительной группе людей, облечённых властью: к идиотам, не сомневающимся в собственной гениальности.
Если сомневающиеся идиоты допускали в своё окружение хороших специалистов, способных решать поставленные задачи, то идиоты лишённые сомнений шли другим путём. Они собирали настоящий паноптикум из кретинов всех мастей, на фоне которых даже их скромные таланты к руководству выглядели вспышками гениальности в беспросветном мраке тупизны.