- Думаю, ее отменили, - отмечаю я. - Как и все остальные мероприятия. Разве не принято поступать именно так?
- Вероятно, - согласился Кин.
- И ты свои мероприятия отмени. За короткое время тут все не развалится, а если у тебя в самом деле нормальный иммунитет, через пару дней тебе будет уже лучше.
- Нам надо искать, - Кин потер глаза рукой.
- Я тебе не понятно сказал? Отдыхать иди, - выговариваю ему я и принудительно завершаю сессию связи.
- Уже можно влезать? - тут же спросила Айка. - Нарматла, то есть, Сахарка, уже можно допрашивать. Тебе разрешили вмешательство вплоть до второго уровня, в связи с обстоятельствами и объективными затруднениями с допросами других участников. Что бы там это не значило.
- Это значит, что мне можно выпотрошить его, но так, чтобы он потом был в сознании и сознание было целостным, - поясняю я, думая о своем. Не люблю я совпадения - эта эпидемия началась очень не вовремя, и тайминг меня смущает. Другое дело, что она не похожа на направленное оружие против телепатов: болеют все, и я лично видел достаточно тяжелое состояние Сахарка и Джосса. А из известных мне псиоников пока болеет только Гиллсоррем. - Что с Гиллсоррем, кстати?
- Она умерла, - прикусив губу, сказала Айка. - Сегодня ночью.
Это не очень хорошо. Вернее, совсем не хорошо.
- Запроси результаты вскрытия. Вытряси статистику по больным и умершим, проанализируй. Кто болеет больше, телепаты или не-телепаты, кто болеет тяжелее, у кого больше смертельных исходов и осложнений. Что? - хмурюсь я, намечая совершенно несчастное выражение на ее подвижном лице. - Чего ты?
- Я пока и половину из этого не представляю, как делать. Но я попробую спросить совета у Дип.
- Попробуй дать ей выздороветь, - с немного нарочитой суровостью говорю я. - Я убыл потрошить Нартматла. Если что - я на связи.
В министерской больнице меня снова заставляют надеть респиратор, да еще и очки, и вообще, химзащиту бы напялили, если бы я позволил, потому что у них половина персонала уже слегла, и некая тяжелая паника уже подступает под самые стены.
- Как вообще ситуация? - спрашиваю я у задерганной медсестры, которая провожает меня до тщательно охраняемой палаты Нарматла.
- Очень плохо, - ответила она. - У нас тут только больные, связанные с Министерством, но мест на хватает уже сейчас.
- Есть какие-то перекосы по осложнениям и смертям, или все болеют одинаково?
- Альвары болеют плохо, - она бросила в мою сторону короткий взгляд. - Лучше поберегитесь. У вас, наверняка, еще куча лекарств в назначениях, и они могут быть несовместимы с теми средствами, которыми мы сейчас все это лечим.