- То есть, это в самом деле была Ортега.
- С “Торжеством” все понятно, а что с “Брассикой”? Хотя бы на нее данные о перемещении нам тоже не хотят дать? - уточнил Кин, и Дипика отрицательно покачала головой.
- Конечно, нет. Прислали вежливое письмо о том, что наш запрос будет рассмотрен в общем порядке.
- Это в течении двух декад?
- Это “никогда”, - более рационально подытожил Кин. - Но, если что, они сами себе будут злобные бакланы. Хотя… Иль, а ты не можешь по своим, так сказать, каналам, это как-то узнать?
- А Лад не может взломать базу Министерства Обороны?
- Так и сказал бы, что делать не станешь, потому что не станешь.
- Слушай, если я по любому не очень важному расследованию начну поднимать шухер до Совета Альянса, это все не очень позитивно закончится, - пристально смотрю на своего босса я. - Это не универсальная отмычка, которую можно применять направо и налево. Уж кому как не тебе это знать.
- Обрати свои методы социальной инженерии и психологического фишинга на задание, а не на раскопки никому не нужных личных секретов, - так укоризненно сказал Кин, что мне даже ненадолго стало стыдно. Не настолько стыдно, впрочем, чтобы полностью отвратить меня от копошения в означенных “личных секретах”. Вряд ли я сдамся, хотя история Кина, я имею в виду, настоящая история, а не явно подрихтованные даты в официальном деле, представляет собой исключительно хорошо зарытую тайну, к которой я пока что не подобрал подходящий инструмент. По крайней мере, осторожные расспросы отца и Старика ничего не дали, а колупаться на серверах Минсоцразвития попросить некого, кроме нашего хакера-информатора Ларри, который убедительно просил его не трогать. Это, опять-таки, совершенно не значит, что трогать его я не буду - но это как раз тот случай, который я только что озвучил Кину - абы ради чего, личных расследований и любопытства я “социальные кредиты” расходовать не стану. Не тот калибр боевых действий.
- Итак, - Кин со вздохом поднялся со своего места, подошел к нашей доске для схематозов и быстро накидал блок схему из корабля “Брассика” в виде капустки, подозрительных тараканов (это были бойцы десанта), унылой мухи (Гиллсоррем), “Торжества исенбюля” в виде заштрихованного вопросительного знака и трех подозрительных уборщиков-пауканов. Остальных участников драмы он просто выписал сбоку, над заботливо оставленными котиками наших счетов кто кого.
- Мотив?
- Совершенно не понятно, - вздохнула Дип. - Либо личная месть, или что-то такое, либо связано с миссией.
- Странная какая-то месть получится. Ему ж таки уже все равно, что с ним делают.