Расе, несколько тысячелетий назад поработившей наших предков-эльдар, нужны были совершенно определенные характеристики в своих личных слугах: и неестественный отбор привел к тому, что долгое время в этой линии выживали и давали потомство только те, кому достались лучшие телепатические способности, способные отлично взаимодействовать со своими хозяевами и выступать как их кондуиты. У тех, кто в итоге стал расой сидхе, было другое предназначение: как раса они тоже сформировались под влиянием наших общих поработителей, но их зоной ответственности были задачи физического труда и работа с инженерными сооружениями, что тоже сработало в определенном направлении. У них на протяжении тысячелетий выживали физически здоровые, адекватно привлекательные и адекватно разумные особи, пси-нули, магические нули, а не хитрожопые безумцы-телепаты. Однако, ничего странного нет в том, что бунт в итоге подняли именно альвары, по-моему. Кого вывели, на тех и нарвались, что называется.
И вот с тех пор, периодически скатываясь в безумие, моя раса продолжает себя улучшать и улучшать, стремясь сохранить свою псионическую составляющую, но вернуть при этом изначальную эльдарскую внешность. Получается, в целом, не очень, и надо ли говорить, что самым распространенным подарком на совершеннолетие у альваров остается сертификат на пластические операции?
Так что… от альвара любого пола ожидается, что он любыми способами добьется адекватного внешнего вида, и нет ничего странного в том, что Гиллсоррем красива. Это выстраданный, но все-таки расовый признак.
Впрочем, в реанимации красота не очень заметна.
- Мне сказали, что она под кислородом, но в сознании, - хмурюсь я на врача, вызванного на пост регистратуры после отказа пропустить меня к Гиллсоррем. - Мне необходимо задать ей несколько вопросов - как 4-0 я могу это сделать даже в том случае, если она не может говорить, достаточно находиться в сознании.
- Я прекрасно себе представляю, кто вы и какие у вас права и возможности, но мы срочно перевели эту пациентку в реанимацию, - с бесконечным терпением в голосе ответил мне врач.
Я хмурюсь и по неизбывной привычке тру шрам. Что за новости?
- Ее состояние ухудшилось за последний час?
- Очень серьезно. Мы были вынуждены подключить ее к аппарату искусственного дыхания и к системе фильтрации крови. Она не в сознании, и я никак не могу допустить допрос пациента в таком состоянии, даже псионический допрос.
- Я вынужден просить Вас разрешить мне лично убедиться в ее состоянии. А также предоставить официальный заверенный рапорт об ее состоянии, - говорю я, тщательно взвешивая каждое слово.