Все, абсолютно все присутствующие в зале оживают.
На миг прикрываю глаза, неосознанно делая шаг назад. Черт! Ну вот, снова. Я снова с ним связалась, сама того не желая.
Азарин накрывает переносицу ладонью, мгновенно находя меня глазами.
О, что я в них вижу, словами не передать. Он злится. Очень-очень злится. И на самом деле есть отчего, ведь сквозь неплотно сжатые пальцы у него просачивается кровь.
Вот так, одним ударом, я разбила нос нерадивому однокласснику. Может быть, теперь не он будет кошмаром моего детства, а я – кошмаром его школьных лет?
Эта мысль немного веселит, и мое лицо озаряет улыбка. Брошенная абсолютно невпопад улыбка. Ведь, если так подумать, может показаться, что сделала я это намеренно. Как месть за бассейн, например…
– Ты его загасила*, – со смешком произносит Кайсаров, – причем по лицу.
Да уж, очень весело, особенно если в глазах Тима я почему-то начинаю видеть свою медленную смерть.
Тим ошпаривает меня взглядом, делая первые шаги в направлении выхода из зала.
В команде тем временем происходит замена. На место выбывшего Азарина приходит другой мальчик. Я под шумок тоже сбегаю и, прихватив свой телефон, увязываюсь следом за Тимом.
Лучше уладить это недопонимание сейчас и не доводить до конфликта. Мне абсолютно не нужны новые проблемы, он и так за эти несколько дней завалил меня ими по самую макушку.
– Прости, – кусаю губу, подстраиваясь под его шаг, – я не специально.
– Неправдоподобно, – Тим хмурится и заворачивает к туалету общего пользования на первом этаже.
Проигнорировав табличку «Men», проскальзываю следом.
– Ты, кажется, дверью ошиблась.
– Это была случайность, – продолжаю стоять на своем и игнорировать его слова. – Слышишь? Не месть, или что ты там еще мог себе придумать?! Я просто не заметила, что вы приостановили игру, и ударила по мячу. Понимаешь?
Азарин умывается и, чуть запрокинув голову, трогает свой нос. Морщится. Думаю, завтра на месте удара образуется синяк, потому что уже сейчас виднеется припухлость.
– И моя улыбка ничего не значила. Это нервное, – тру ладони о бедра, стараясь дышать ровно, но спокойствие все никак не приходит.
– Хорошо, – он упирается ладонями в раковину, наблюдая за мной через отражение в зеркале. В его глазах отражаются кружки света от встроенной в стену подсветки. – Допустим, я тебе верю.
– Это правда. Я не специально… Честно-честно.
– Говорю же, верю. Но есть условие.
– Какое?
Тим улыбается то ли мне, то ли своему отражению, неважно. Выглядит его улыбка жуткой и не предвещающей ничего хорошего.
– С тебя поцелуй. В губы.