За этот день я так привыкла к тому, что Марат всем руководит, знает ответы наперед и ловко манипулирует моими близкими, что сейчас не узнавала его. Это был какой-то другой Марат. Будто я могла ответить «нет», он напряженно всматривался в мое лицо, а на высоких, словно вылепленных величайшим скульптором скулах играли желваки.
– И только смерть разлучит нас? – с нервным смешком вырвалось у меня.
– У нее не получится. – Марат облегченно выдохнул. – Она уже пыталась.
_____________
* Имеется в виду кинофильм «Белые росы».
Марат.
Пожалуй, про серпентарий бабка не солгала. Родители Аглаи мало походили на людей, готовых считать минуты до приезда любимой дочки и внучки. Скорее, они были похожи на коммуну, в которой у каждого свои смыслы жизни, и только общая крыша заставляла считаться с чужим мнением.
В гробу я видел такую родню. Кроме бабки! Но договариваться с такими умел. Это был самый удобный сорт людей для переговоров. Следовало только включить цинизм на максимум, дать понять, какая сумма денег водится у меня за душой, и обрисовать четкие требования: никакой головомойки, полное одобрение и приятные бонусы благодаря выгодному родству.
Мне даже не пришлось никого подкупать.
Единственный адекватный человек в семье – бабка – перешла на мою сторону еще до разъяснительной беседы в спальне. Отец впечатлился деньгами, связями и обещанием купать дочь и внучку в бриллиантах. Мать... что сработало с ней, я так и не понял до конца.
Больше всего она напоминала человека, который жутко соскучился, но за много лет так и не научился показывать свои эмоции.
Половину встречи мать порхала вокруг меня, пытаясь накормить до шарообразного состояния. Расхваливала дочь, словно я не знал, какой джекпот сорвал с моей мышкой. А другую половину встречи, пряча слезы, играла с Сашей.
Для человека, который целый год не видел своего ребенка и не проявлял интереса к внучке, – это было очень странно. Вопрос: «Как Аглая смогла вырасти в этой семье и не заработать серьезный диагноз?» напрашивался сам собой.
Но сегодня мне не было дела ни до ее близких и ни до кого вообще. После недавнего разговора со Штерном мысль о женитьбе не давала есть и спать. Лишь надев кольцо на палец моей мышки, я почувствовал, как адское напряжение отпускает.
Словно ветром сдуло, и вместе с этим облегчением пришло желание... даже потребность послать весь земной шарик к черту. Чтобы никаких больше танцев перед родней. Никакого контроля. Лишь я и две моих девочки.
Хотя бы в машине хотел чувствовать только дочь и Аглаю. Рядом. Чтобы лапать свою невесту без зазрения совести на каждом светофоре и любоваться кольцом на пальце.