— Как у тебя все легко.
— А что сложного-то?
— Я говорила, что ты не поймешь!
Кейт встает и откладывает подушку. Я подошла близко и не сразу замечаю школьную фотографию в белой рамке, которая лежит на краю постели. Но она подходит и переворачивает ее, пряча от моих глаз. Отвечает сухо, становясь собой прежней:
— Маффины были вкусные, я соврала. А теперь уходи, Эшли, в свою счастливую жизнь, и оставь меня в покое. Я по-прежнему тебя не выношу.
- Ну, я переживу, — пожимаю плечами. — У нас это взаимно. Лучше скажи: ты чего-нибудь хочешь? Не знаю, приду ли я к тебе еще раз.
— Тебе звонила мама?
— Нет.
Она какое-то время молчит, прежде чем отвечает:
— Да, хочу. Родиться заново и желательно мужчиной, чтобы никто не указывал мне, как жить. А еще…
— Чтобы я навсегда исчезла из твоей жизни? — догадываюсь, но сводная сестра меня удивляет.
— Чтобы ты забыла, какой меня сегодня видела и что я тебе сказала.
Я ухожу, но когда возвращаюсь в комнату Кейт через час с малиновым чаем и ее любимыми панкейками, которые мы приготовили с отцом на ужин, дверь в ее спальню открыта, и она ничего не говорит.
Мэтью
Шанс изменить свою жизнь есть у каждого. Раньше я в эту байку не верил, а теперь, когда Эшли Уилсон моя девушка — я готов поверить во что угодно. И в то, что у нас с ней может быть общие мечты и общее будущее.
Как легко оказалось признаться в том, в чем давно не сомневался и чего никому не говорил. Слова сами сорвались с губ и вернулись радостью в ее ответном поцелуе. Обрели силу и дали смелость рукам. Позволили поверить, что все происходящее между нами с Эш — правда, и «мы» имеем право быть.
Она появляется во дворе школы со стороны парковки — рыжеволосая девчонка со светлой душой и смелым сердцем. Выйдя из небольшого «Шевроле», оглядывается и уверенно направляется в мою сторону, улыбаясь легко и счастливо. Идет, не замечая никого вокруг, не сомневаясь в своем направлении, а значит, и во мне. И за это ее доверие я готов платить сторицей.
На Эшли высокие сапоги, светлое пальто расстегнуто и под недлинной юбкой мелькают стройные колени. Пышный узел из темно-медных волос завязан высоко на макушке, большие серые глаза светятся радостью, отчего улыбка еще красивее оттеняет нежные скулы, тронутые в этот декабрьский день морозным румянцем.
Парни из команды больше не заикаются и не отпускают пошлых шуточек в адрес школьного фотокора, но я еще не ослеп и не разучился видеть зависть в чужих глазах, поэтому всегда, когда Эшли появляется рядом, готов заявить каждому, что эта девчонка моя, и они это знают. Как заявил об этом отцу и Лукасу. Послав обоих с их страхами туда, откуда я их точно не услышу.