От бега моя кофта вздернулась, и живот высоко оголился. Мэтью поднимает голову и переводит взгляд на мою кожу — от его прохлады она покрылась мурашками и сейчас в мелких каплях воды. Но мне не холодно, мне по-прежнему жарко и когда губы парня касаются моего живота, я делаю порывистый вдох и замираю под этим прикосновением — настолько оно меня обездвиживает. Одновременно смущает и волнует.
Но я не чувствую стыд. Это совершенно другое чувство. Это встреча с откровением другого порядка, и поцелуи Мэтью заставляют мое женское начало остро отозваться на мужскую ласку, а сердце забиться чаще.
Прохладные губы и горячее дыхание. Мы молчим, и я позволяю Мэтью изучать меня. Собирать языком брызги, закручивая узел желания в моем животе. Он поднимает руку с моего бедра на талию и несильно сжимает пальцы на голой коже, как будто боится, что я могу убежать. Проводит раскрытыми губами по животу, опуская голову ниже, осторожно поднимая пальцы под грудь, но не касаясь ее.
— Эшли… ты пахнешь теплым янтарем и солнцем. Морской солью и красными яблоками. Очень спелыми и сочными. Так и хочется тебя… съесть!
Я не знаю, что ответить. Кажется, я не способна сказать ни слова, и Мэтью просит:
— Эш, останови меня.
Океанский бриз никуда не исчез и овевает спину Палмера ноябрьской прохладой. Я опускаю руку на голое плечо парня и глажу его.
— Ты замерзнешь, а я этого не хочу.
Он с шумом втягивает в себя воздух и прижимается ко мне лбом. Мы лежим так какое-то время, не ощущая ни холода, ни времени, а продолжая чувствовать друг друга. Но наконец Мэтью встает и поднимает меня. Стряхивает с моей одежды песок, натягивая пониже теплую кофту.
— Замри! — вдруг просит серьезно, отводя от моего лица волосы, брошенные ветром на скулы.
— Что случилось?
— Ничего. У тебя в ресницах вода.
— Ох, Мэтью! — я смеюсь, вновь широко улыбаясь. — Ты только что заставил меня вспомнить, что я без косметики! Мои девчонки придут в ужас, если узнают, что я была на свидании с полуголым парнем и даже не прихорошилась!
— Она тебе не нужна. Не сейчас… Эшли?
Снова наши взгляды встречаются, и я понимаю, о чем он. Знаю, стоит ему подступить ко мне ближе. Но не знаю, почему ему важно это знать.
— Все хорошо, правда! Настолько, что мне снова хочется тебя поцеловать, но только после того, как ты оденешься. Может, ты и мистер Совершенство, Мэтью, но если станешь сопливым, это будет сделать, хм, проблематично.
Он смеется громко и от души и, конечно, притягивает меня к себе, отрывая от земли и целуя в губы.