Остановившись у края дороги, он машет мне рукой, и я отвечаю. И снова стою, улыбаясь, пока он вскоре не исчезает из виду. Закрываю окно, и только тогда замечаю на моем письменном столе небольшую картонную коробку с надписью «Для тебя». А внутри шесть шоколадных маффинов в темной глазури и с апельсиновой стружкой.
Господи, как же вкусно они пахнут! Как рождественская сказка!
Воображение тут же рисует чашку горячего кофе с запахом пралине, и я решаю не дожидаться утра. Тем более, что ложиться спать уже поздно. Нет, легче даже и не пытаться, чем через час заставить себя проснуться бодрой и свежей!
Я прижимаю коробку к груди, и совершенно счастливая выскальзываю из комнаты. Тихо спускаюсь по лестнице вниз… и неожиданно замедляюсь, увидев на кухне Кейт.
Она сидит за столом с пустым стаканом из-под сока в руке и таращится на экран айфона, который показывает какое-то скучное видео. У дочери Патриции неважный вид. Под глазами круги от косметики и вспухший нос, словно она плакала. Не похоже, что просмотр видео доставляет ей удовольствие.
Так неужели Кейт просидела здесь всю ночь?
На пару секунд задержав на девушке взгляд, я вхожу в зону кухни, оставляю маффины на столе и включаю кофемашину. Пока делаю себе горячий напиток, чувствую лопатками какую-то новую неловкость между нами. Но она, заметив меня, молчит, я — тоже, а значит, у нас все по-прежнему.
Однако Кейт еще раз меня удивляет, заговорив первой:
— И что у вас с Палмером — любовь или просто секс?
— Что тебе сделать? Латте или американо? — отвечаю я вопросом на вопрос.
— Капучино. Но я спросила…
— Тебе Мэтью уже ответил — тебя это не касается.
Это действительно не ее дело. Уверена, у Кейт хватает и своих забот. Но она все равно уперто возражает:
— Очень даже касается, если он появляется в нашем доме.
Мы коротко смотрим друг на друга, и я возвращаюсь к кофемашине.
— Неофициально. И только потому, что я тоже здесь живу, если ты забыла. А не для того, чтобы стащить ваше фамильное серебро, — вспоминаю я слова Мэтью. — Так что не переживай, твоей репутации ничего не угрожает.
— А о моей матери ты подумала?
— И репутации Пэйт тоже. Я не стану знакомить его с родителями, пока они не будут готовы принять наши отношения.
Она не согласна со мной, и в голосе Кейт звучат знакомые ноты капризной и самовлюбленной Куклы. Настоящей дочери своего отца.
— Они их не примут. Никогда. Даже не жди.
А вот тут я бы на ее месте не говорила так уверенно — в всяком случае в отношении отчима.