— Буду наказана? — предположила я, протерев глаза. — Только завтра, ладно?
— Стань в позу лучника.
— В какую позу?
— Вэй, — скомандовал «сверчок», и мой гэгэ поднялся на ноги, жестом показав, чтобы я сделала то же.
— Всё-таки придушу тебя! — сквозь зубы процедила я.
— Ты начала издавать звуки, будто сломанный пайсяо[2], я должен был тебя разбудить, — хихикнул Вэй. — Думал, ты пошутила о том, что храпишь!
— Я не храплю! Просто голова болталась где-то возле пупка — поэтому воздух из носа выходил со свистом!
Вэй слегка дёрнулся, видимо, подавляя новый приступ смеха, и предостерегающе скосил глаза на вновь обернувшегося к нам Пенгфея.
Поза лучника оказалась вариацией позы всадника, только упор делался на одну ногу, выставленную вперёд. Остальные возобновили бормотание молитв, а мы с Вэем, поочерёдно меняя «опорные» ноги, упражнялись до конца чтения. А потом наступил долгожданный «отбой», и Вэй заботливо проводил меня до порога моей комнаты.
— Неужели этот жуткий день всё-таки закончился? — вздохнула я.
— Почему жуткий? — удивился Вэй. — Из-за наказаний?
— Кого интересуют наказания? Ваша реальность…
— …варварская? — подсказал он. — Что ж тогда вполне подходит такому дикарёнку, как ты!
Он шутливо взлохматил мне волосы, я только слабо отмахнулась — даже не было сил отстраниться.
— Отдохни, дикарёнок, — Вэй уже отвернулся, собираясь уходить, но я вдруг вспомнила:
— Ты обещал сказать, что означает «Юй Лу»!
— Обещал — если будешь меня слушаться, а ты…
— Не скажешь — не буду на него отзываться! — отрезала я.
Вэй вскинул брови и погрозил пальцем. Я демонстративно сложила на груди руки, и он рассмеялся:
— Ладно, скажу. Это значит «капля росы»…
— То есть, «росинка»? Ещё бы назвал «песчинка» или… «пылинка»! И на это я отзывалась весь день?!
— Ну и вздорная ты, — покачал он головой. — И продолжаешь перебивать старших. От этого нужно отучиться. «Юй Лу» означает «капля росы, похожая на жемчужину». Это из-за твоих глаз. Но, если больше нравится «росинка», буду называть тебя так!
— Нет, не вздумай… — угрожающе начала я.
Но гэгэ уже щёлкнул меня по лбу и нырнул во тьму коридора.
— Увидимся на рассвете, росинка!
Приглушённое хрюканье и — тишина. А я, раздражённо выдохнув, вошла в свой «пенал» и без сил повалилась на матрац.
[1] Казбегури — грузинский мужской танец.
[2] Пайсяо — древний музыкальный духовой инструмент.
— Вишенка! Где ты, солнышко?
Я хорошо спряталась! Мама прошла мимо уже раза три, но меня не увидела.
— Оставь её, — голос отца. — Когда проголодается, сама выйдет.
Однажды он провёл меня так — сделал вид, что ушёл, а на самом деле ждал за дверью. Во второй раз я на эту хитрость не поведусь! Тут где-то поблизости начинает звонить колокол, родители тревожно оборачиваются и смотрят прямо на меня, не видя. Отбросив игру, я поднимаюсь из своего укрытия, машу им рукой, но они всё равно меня не видят.