Мэтт
Я выпиваю третью чашку кофе этим утром, когда наконец решаю, что мне нужно предпринять какие-то действия, иначе я сойду с ума.
В ночь помолвки Марки пришёл ко мне домой поздно, пьяный и плачущий. Как любой хороший родитель, я помог своему сыну лечь на диван, но также был совершенно потрясён его опухшими глазами и красным лицом. Он плакал? На его шее были засосы, так что, возможно, он целовался с Корой.
Вот дерьмо. Кора. Самая горячая женщина, которую я когда-либо видел, а также моя будущая невестка.
Но всё это пошло прахом за несколько часов, потому что на следующее утро, за беконом и картофельными оладьями, Марки рассказал мне всё: что он гей, что они с Корой расстались, и что свадьба отменяется.
Это было три ночи назад.
Я потягиваю кофе, морщась от его температуры. Я поставил дымящуюся чашку на стойку, решив не допустить, чтобы из-за рассеянности горячий напиток причинил мне вред. Я скрещиваю руки на груди и смотрю в кухонное окно, обдумывая эту новую информацию.
С одной стороны, я уже много лет подозреваю, что мой сын гей, и его сексуальная ориентация меня совершенно не беспокоит. Но что меня беспокоит, так это то, что он не рассказал мне всё об этом за все эти годы.
Я качаю головой, жалея, что Марки приходится проходить через всё это в одиночку.
Но затем мои мысли переключаются на Кору и на всё то, через что ей только что пришлось пройти из-за Марки.
«Честно, — признаюсь себе, — я тоже в нём разочарован».
Не в том, что мой сын предпочитает мужчин. Нет, но с тем фактом, что он должен был сказать что-то Коре задолго до этого.
Или, по крайней мере, до того, как я потратил тысячи долларов на ужин в честь помолвки.
Я снова отпиваю обжигающе горячий кофе и вздрагиваю. Чёрт возьми, он слишком горячий. Я вздыхаю и решаю позволить себе просеять горькую правду обо всей этой неразберихе.
Дело не в деньгах, ничуть. Я состоятельный человек — я мог бы устраивать такие ужины каждую неделю и при этом чувствовать себя комфортно. Кроме того, я был счастлив заплатить за вечеринку, тем более что это так много значило — собрать всех вместе, чтобы отпраздновать такое событие.
Нет, я расстроился из-за того, что мне пришлось наблюдать, как Кора испытывает такие страдания за ужином, и всё из-за того, что Марки не был честен ни с ней, ни с самим собой.
Я вздыхаю. «Это не вина моего сына», — признаю я. В глубине души я знаю, что Марки хороший человек, и я горжусь тем, что он мой сын.
Я просто не горжусь тем, как всё вышло с Корой. И я определённо не доволен тем, что мне осталось разгребать этот проклятый бардак.