Техногенная катастрофа неизбежно перерастёт в инфраструктурную и логистическую. Замёрзнут моря, реки и океаны, придут в негодность железные дороги. Доставка каждой тонны грузов станет или невозможной, или неоправданно дорогой. Те государства, что к тому времени не сойдут с дистанции, будут играть в догонялки с холодом и проигрывать ему раз за разом.
Доклад продолжался. Я озвучивал сухие цифры, анимированные диаграммами и интеллект картами, подкреплёнными фотореалистичными VR-пейзажами с видами замерзшей техники и разваленной инфраструктуры.
— По своим каналам я попробую довести информацию до министра обороны! — вскочил с места Семён Петрович.
— Да бросьте, Семён. Вот! — перед участниками всплыло несколько десятков моих обращений в министерства, корпорации, в администрацию президента. — Семён Петрович, вы лучше меня знаете, как они работают. На всё про всё один ответ: «У вас нет фактических аргументов!», «Мировое сообщество учёных не поддержало вашу теорию». Ни во что даже вникать не хотят, только в рот смотрят зарубежным политикам. Тьфу! Не сработает, и давайте не будем отвлекаться на непродуктивные задачи.
— По расчётам экспертов для выживания человечества как вида, необходимо обеспечить гарантированное выживание пятидесяти тысяч человек. Однако, при столь малой численности мы не вытянем полный технологический цикл, что грозит деградацией технологий и отложенной смертью.
— И сколько по-вашему людей нужно для частичного сохранения технологий? — вопрос из зала.
— Два миллиона, как минимум, два. Ключевая задача на ближайшие годы выстроить подземный комплекс автономных от внешнего мира производств, работающих в биосфере с замкнутым газовым круговоротом, объединённых в единый технологический цикл. Но задача, которую я ставлю перед вами, более широкая — мы должны не только сами себя спасти, но помочь всем, пытающимся выжить, технологиями, запасами продуктов, машинами, станками. И ещё, мы обязаны спасти хотя бы часть биосферы планеты. Проект убежища получил название «Свартальхейм» и если вы немного знакомы со германской мифологией, то поймёте, с чем это связно.
— Подземный мир, родина темных альвов, они же гномы, — нашёлся знаток в атриуме.
— Верно, а сейчас выступит Дмитрий Валерьевич Круглов. Он расскажет о месте, где мы планируем строить «Свартальхейм». Дмитрий, прошу.
Дима отжёг, трансформировал одежды и свой внешний вид, превратившись в гнома-шахтёра с киркой за спиной, после чего его аватар перенёсся в центр сцены.
— Чтобы больше образу соответствовать, — пояснил Дмитрий с улыбкой. — Здравствуйте! Пожалуй, начнём с анализа причин, по которым современные подземные убежища не переживут катастрофу. Посмотрите на график, — перед каждым из участников конференции всплыли графики, — здесь отражена скорость промерзания грунта, которая линейно зависит от температуры. В первый месяц глубина промерзания грунта превысит два с половиной метра и в дальнейшем будет лишь нарастать. В следствии прекращения циклов зима-лето и день-ночь к концу года глубокие станции метро и бункеры промёрзнут полностью. Более того, со временем, в тех местах, где грунтовые воды залегают глубоко, вечная мерзлота проникнет на два и более километров.