А Роман Александрович, я смотрю, любитель силикона и ботокса? Рада за него.
— Хорошо, Даша, не будем будить Романа. Так ты говоришь, откуда?
— Иваново.
— А к нам в город какими судьбами?
— Производственная практика в банке.
— В другом городе? Странно.
— Ну, вот так получилось.
— Я Ирина, это Тимофей, — она хлопнула по плечу парня, тот отвис, заморгал.
— Тимофей, а можно вас попросить перебинтовать мне ногу, у меня не очень хорошо получается.
— Конечно, да, да.
— Тимофей для начала отнесет пакеты на кухню, а потом уже будет доктором.
Все засуетились, я похромала в свою комнату за гелем, накинула кофту, чтоб не смущать Тимофея. Если они приехали из города, привезли продукты, то водитель точно уедет обратно, надо попросить, чтоб довез, не убудет же с него.
А дальше был вообще спектакль. Появление Романа, объятья Ирины, непонимание и недоумение на его лице согревали мне душу. Думал, все так просто? И правильно сделала, что выгнала тебя ночью. Фу, даже мерзко стало от понимания того, что он, имея женщину, имел меня.
Старалась не смотреть вообще на него. Ира готовила завтрак, постоянно обращаясь к Роману то “милый”, то “дорогой”, я думала, меня стошнит. Внутри так все и кипело, но я не подавала виду. У меня все хорошо и прекрасно, сейчас все дружно позавтракают, и я поеду из этого «прекрасного места» от этих «замечательных людей».
— Ирина, а как вас по отчеству?
— Николаевна, да не стоит так официально, не такая я и старая, — засмеялась, махнув пучком салата.
— Это не моя прихоть, это воспитание.
Ирина посмотрела внимательнее, улыбаться перестала. Ну, так она ничего, симпатичная даже, фигура, титьки. Но какая-то ненатуральная, все у нее наиграно, так и выпрыгивает из трусов, чтоб Вершинину угодить и понравиться. А так — вполне его уровень.
Господи, я знаю человека всего сутки и уже сужу о его уровне. Нельзя так, некрасиво. Папа меня такому не учил.
— А вы давно с дядей?
— Почти год уже.
Год?
Они вместе год!
Целый год! А мы с Прохоровым три!
Но Прохоров — это отдельная история.
Сжимаю ладонь в кулак, ногти режут кожу. Они год вместе, а он таскает в дом и трахает других баб! Это так некрасиво. Хочу уйти, а лучше вообще уехать отсюда. Такое чувство, что меня использовали. Нет, я все понимаю, мужики ведут себя так, но не думала, что я буду из числа тех девушек, которых трахали втихушку.
Медленно иду в ту комнату, где ночевала, надо собрать вещи, не хочу даже завтракать. Но не успеваю закрыть за собой дверь, как меня оттесняют, Роман хватает за локоть, затаскивает внутрь.
— А вот сейчас, Орешкина, ты мне объяснишь, что за цирк ты тут устроила? — смотрит зло.