Бенджамен Франклин, «Альманах Бедного Ричарда»
~ Сиенна ~
Не знаю, кто из нас оказался более неподготовлен к уединению в тесном трейлере, Джетро или я.
Мы глядели друг на друга – это единственное, на что мы были способны несколько долгих секунд, – а затем одновременно ожили и заговорили.
– Как поживаешь? – спросила я.
– Вчерашние твои съемки были просто класс, – начал он.
Осекшись, мы замолчали, давая другому возможность высказаться. А потом началось снова.
– У меня все прекрасно, – ответил он.
– Ты видел съемки? – спросила я.
Тут мы оба засмеялись. Вернее, смеялась я, а Джетро широко улыбался, оглядывая меня.
– Это нужно вставить в фильм, – решительно сказала я, сложила одеяла на столик у двери и взяла у Джетро термокружку, держа ее там, где только что были его пальцы. – Смущенные переглядки, неимоверно вежливый, но сбивчивый и бестолковый диалог, когда собеседники пытаются говорить одновременно, – эта сцена будет в сценарии!
– Я не был бестолковым, – аккуратно отклеил Джетро предложенный ярлык и поддразнил: – Это скорее про тебя.
Я отпила кофе и театрально нахмурилась:
– Некрасиво называть другого бестолковым. Ты только что поставил себя в дурацкое положение.
– Но до этого я был вполне толковым.
– Ну да, – согласилась я, отрицательно качая при этом головой и взглядом выражая несогласие. – Очень толковым, просто образцом толковости. Как осел…
– Что, реально?
– Я говорю, как оселок в руках у брадобрея.
Он рассмеялся:
– Толково, Сиенна, и вовсе не глупо, хотя я не слышал, чтобы мужских мастеров до сих пор называли брадобреями.
Некоторое время мы пикировались, и я не слишком думала о своих словах, пока у меня не вылетело:
– Как видишь, тебе просто необходимо больше находиться в моем обществе!
Тут же снова появилась неловкость, и совсем не прежнее невинное дружеское смущение. Эта неловкость была начинена досадой и полна невысказанных упреков. Я видела, что Джетро задет не меньше моего.
У нас снова началась диалоговая «опера», но неожиданно в нее вступил третий голос.
– Джетро… – начала я.
– Слушай… – проговорил он сквозь зубы.
– Сиенна, это ты меня «Виксом» вонючим вымазала? – загремел Дейв, отчего мы вздрогнули и повернули головы к огромному заспанному телохранителю, который кое-как поднялся с койки.
Я подбоченилась, раздраженная претензией Дейва и тем, что нам помешали. А может, я злилась на Джетро.
В любом случае, я ни в чем не раскаивалась.
– Да, Дейв! Ты храпел и не давал мне спать, а уговоров ты не слушаешь. Моя мать всегда…
– Знаю, знаю, она у тебя врач и лечит «Виксом» все, от лишаев до проказы.