Это прозвучало прямо-таки обвиняюще. Я начал что-то отвечать, но Сиенна перебила меня новым вопросом:
– И почему не проводишь со мной наедине ни минуты, если не считать поездок на площадку, к вам на ужин или к Хэнку на озеро? Ты меня высаживаешь и сразу уезжаешь!
В ее голосе слышалась обида, и обида же плескалась в широко раскрытых глазах. Меня точно обожгло.
– Сиенна… – Я замялся, подбирая слова.
Ее гнев меня ошарашил и озадачил. Я должен был объясниться. При этом мне необходимо было ее обнимать, и я видел, что и ей это нужно. Поэтому я ее обнял.
Я сгреб ее в охапку и прилег на спальные мешки. Сиенна не сопротивлялась, прижавшись теснее, зарывшись лицом мне в шею и схватившись обеими руками за рубашку.
Теперь, когда мы словно срослись телами, я начал снова:
– Мы не проводили время наедине, потому что у нас не было места уединиться.
– А мой трейлер, а моя комната в доме на озере, а…
– Светик мой, это не места для уединения.
– Нормальные места!
– Недостаточно уединенные. Потому что, Сиенна, слышно, когда ты кончаешь… Только не подумай, что я жалуюсь, совсем наоборот. Мне очень нравится, когда тебе хорошо.
Она фыркнула:
– Ты хочешь сказать, что ты не… ну… не se avienta el mañanero, потому что тебе подавай полное уединение?
– Не совсем понял.
– В переводе «реализовать утренний стоячок». Ну, разжечь огонь страсти с помощью сам понимаешь какого колышка!
От этого я невольно ухмыльнулся, потому что мы обязательно начнем регулярно «реализовывать утренний стоячок», и, надеюсь, скорее раньше, чем позже. Придется подучить испанский и будить Сиенну, шепча ей на ухо такую дивную фразу.
Отложив пока эту мысль, я быстро ответил:
– Нет, мне не обязательно полное уединение… – Немного подумав, я поправился: – Не обязательно, но желательно.
Сиенна усмехнулась. Смех прозвучал огорченно.
– Тебе придется объясниться.
Я обнял ее покрепче и переплел наши ноги.
– Сейчас, вот конкретно сейчас, я хочу, чтобы то, что у нас происходит, оставалось между нами. Я знаю, что очень скоро все изменится. Я знаю, что мне придется делиться тобой со всеми двинутыми поклонниками с их грязненькими списками. Но сейчас я хочу тебя только для себя. То, что мы с тобой пытаемся построить, – это только наше, и мне это важно. Кому-то объявлять я пока не готов.
Она молчала, словно обдумывая мои слова. Я ее не торопил, а вместо этого гладил ее по спине, запуская пальцы под тунику. Я охотился за ее кожей.
Неожиданно Сиенна перехватила мои руки, продвигавшиеся к ее груди:
– Все это время ты тянул канитель ради сохранения тайны?
– Только на некоторое время. – Я снова попытался продвинуть руки вперед, но Сиенна держала крепко. Я мог без труда вырваться, но смирно ждал.