- Нет…
- А я знаю. Не так уж и много. А сколько камер наблюдения в парке, где ты гуляла перед исчезновением?
- Сколько?
- Всего восемь! И ни одной на протяжении двух кварталов, начиная с места, где ты вышла из этого парка.
Тяжело вздохнув, он легко касается губами моего виска.
- За три дня только по железной дороге город покинуло 4876 человек. Самолетами улетели 3654 человека.
Я жую нижнюю губу и в красках представляю его состояние в те дни.
- А знаешь, как тяжело опознавать тело утопленницы? Особенно, если волосы русые… - меня передергивает от ужаса, - и знаешь, откуда я сейчас приехал? Из морга, Рай. Меня снова вызывали на опознание.
- Я думала, ты в Лондоне…
- Вот, как я жил, Рай…
В комнате повисает тишина. В темноте, разбавленной лишь лунным светом, каждый из нас вспоминает эти месяцы разлуки. Я заново переживаю заполненные пустотой дни, а Герман – изматывающие поиски и чувство безысходности.
- Скажи, ты, правда, надеялся, что я не узнаю о твоей свадьбе? – спустя несколько минут, спрашиваю я.
Герман заметно хмурится, кривит губы, словно вопрос доставил ему боль.
- Нет, не надеялся. Но, чем отчетливее я понимал, что ты с таким не смиришься, тем дольше оттягивал наш разговор.
- Ты собирался жить в Лондоне с нами обеими?
- Я собирался жить только с тобой, - терпеливо объясняет он, - Алиса дала согласие на это перед свадьбой. Договорной брак устраивал нас обоих.
- Зачем же тогда она пришла?
- Она меня обманула. Я развелся с ней через неделю после твоего исчезновения.
- У вас были проблемы?
- У меня была только одна проблема – вернуть тебя, - тихо проговаривает Герман, - отец же до сих пор разгребает последствия того скандала.
- Он винит тебя?
- Мне похер. Выборы он все равно выиграл, и с остальным справится.
- А мой папа? Слышал о нем что-нибудь?
- Пару раз справлялся о тебе, я говорил, ты занята, перезвонишь позже… Он не особо беспокоился.
Я не удивлена. Мы не успели стать близкими людьми. Я тоже о нем почти не думала.
- Рай, - шепчет Герман, несмело прижимая меня к себе, - ты ведь вернулась ко мне?
Часто моргая, я делаю несколько глубоких вдохов. Слишком сложный вопрос. Слишком важное решение.
- Подумать надо. И… у меня теперь другое имя… Мария.
- Маша? – красивые губы изображают подобие улыбки, - мне нравится, но Рая лучше. Ра-я моя… Мой Рай.
Смотрю на его губы и перестаю дышать. Герман тоже замирает. Глянув в глаза, медленно ко мне тянется.
А я… я рефлекторно отвожу голову назад.
Понимаю, что после поцелуя назад дороги не будет.
- Не готова? – заметив мою реакцию, ласково спрашивает Герман.