- У тебя красивое тело, - проговариваю осипшим голосом.
- Обычное.
Ничего подобного. Он самый красивый из всех, кого я знаю. Да, красота его не располагает к себе с первого взгляда. Она холодная и неприступная, но я полюбила ее именно такой.
Сомкнув пальцы на моей руке, Герман тянет меня на себя. Перекинув мою ногу, вынуждает оседлать его.
- Откинь волосы за спину, хочу видеть твою грудь.
В комнате темно, поэтому я с готовностью выполняю его просьбу и немного прогибаюсь в пояснице.
Это так волнительно, сидеть на нем полностью обнаженной и чувствовать, как подпирает снизу твердая плоть.
Вытянув руки, Герман меня ласкает. Оглаживает грудь и, ущипнув соски, немного их на себя тянет.
Не сдержавшись, шиплю сквозь стиснутые зубы.
- Нравится? – спрашивает шепотом.
- Да.
Двинувшись дальше, его пальцы скользят по коже живота. Он самопроизвольно подрагивает и заставляет напрячь бедра.
- А так?
- И так. Боже, Герман, мне нравится все, что ты делаешь.
- Мне тоже нравится, как ты реагируешь. Ты создана для меня, Коротышка.
Сказав это, он обхватывает меня руками и, перевернувшись, подминает под себя. Какое-то время просто рассматривает лицо, а затем целует. Сразу глубоко, с языком. Долго, до уже привычной боли в губах и нехватки кислорода. До вспышек под веками и невыносимого томления между ног.
- Бл@ть, сожрать тебя хочу…
Оторвавшись, тянется к прикроватной тумбочке и достает оттуда фольгированный квадратик. Разрывает его зубами и парой движений раскатывает латекс по члену. А затем, дернув мои бедра на себя, сгибает колени и прижимает их к животу.
Это чересчур для меня. Слишком откровенная поза. Но возможности перечить мне не дают. Надежно зафиксировав мои колени, Герман смотрит прямо туда.
- Красивая, - словно сам себе бормочет он.
Я сгораю от стыда и дикого желания. Втянув воздух через сцепленные зубы, откидываю голову назад и прогибаюсь в спине. Мне безумно хочется почувствовать его там.
- Ты вся сочишься…
Я не совсем понимаю, что это значит, но Греховцеву явно нравится то, что он видит. В глазах полыхает пламя, все мышцы максимально напряжены. Такое ощущение, что он сдерживается из последних сил.
- Герман, - прошу пощады.
Бросив на меня полубезумный взгляд, он, продолжая удерживать мои колени, толкается бедрами вперед так, что его член скользит вдоль раскрытых складок. Вперед – назад, повторяет так несколько раз, пока я не начинаю дрожать от похоти.
Впиваясь ногтями в его предплечья, приподнимаюсь, чтобы своими глазами видеть то, что он делает.
Это безумие какое-то. Каждый толчок задевает чувствительный бугорок и толкает меня в бездну выкручивающего кости наслаждения.