Я болтал. Она дремала. Иногда что-то отвечала мне. Я пытался заткнуться, но ничего не мог с собой поделать.
Блин. Надеюсь, это пройдет. Надеюсь, это временное помешательство от переизбытка эмоций. — Когда наши двойняшки должны появиться на свет? — спросил я Аню, заметив, что она не спит. — Где-то в конце ноября.
Значит, впереди почти шесть месяцев. Надо подыскать просторный дом.
Моя квартира не подойдет для семейной жизни. Анина конура тем более.
Мы вполне можем успеть все обустрость. Полгода — это немало.
Я занялся расчетами. И очень сильно увлекся.
Когда очнулся, увидел, что Снежная королева снова закрыла глаза… А ее блузка снова распахнулась. Как мне хочется прикоснуться губами к этой нежной коже! Целовать и целовать, нежно исследовать губами каждый миллиметр. И никуда не торопиться, пока она сама не запросит большего… Аня Демид болтал всю дорогу. Это было так на него не похоже!
Он строил планы нашего совместного будущего, что-то рассказывал, о чем-то спрашивал. Это было так успокаивающе. И убаюкивающе.
Временами я проваливалась в сон, но все время чувствовала, что на моих губах играет блаженная улыбка.
Меня отпустило напряжение. Я больше ни о чем не беспокоилась. Рядом со мной Демид. Сильный, мужественный, надежный мужчина. Который обо всем позаботится. Который уже высчитывает, сколько времени у нас есть на подготовку, какой размер детской нам нужен. И надо ли сразу две или для начала малышам будет удобнее в одной комнате.
Я готова слушать его часами! — Я забыл сказать тебе одну вещь, — выпалил Демид, когда мы, наконец, добрались до его квартиры.
Я упала на диван, он снял с меня балетки и теперь массировал ступни.
Не мужчина — золото! — И эта вещь может тебя расстроить.
Я не верила, что меня сейчас что-то может расстроить. Мне было слишком хорошо. Я плотно поела, поспала, мне делали массаж… Говорите, что хотите, меня ничем не проймешь! — Я сделал анализ, — произнес Демид. — И теперь знаю, что мои сперматозоиды активны. — Почему это должно меня расстроить? — Я не верил тебе. Хотел верить, но… В общем, вот. Я решил сказать. Чтобы не было недомолвок. — Да ты, прав. Ты правильно сделал, что сказал. — Ты не злишься?
— Нет. Я понимаю. Десять лет… ты должен был убедиться.
Я выпрямилась.
Он прав. Между нами не должно быть тайн. Пришло время и мне покаяться. — Я тоже должна тебе кое в чем признаться, — начала я. — Раз уж у нас момент откровенности. Ты весь вечер рассказывал мне, как влюбился и как страдал… Я тоже расскажу. — Хочешь сказать, что тоже влюбилась в меня с первого взгляда? — ухмыльнулся Демид. — Я тебя понимаю. Я же красавчик.