– А почему ты их редко носишь?
– Тесные стали, – пожал он плечами, – я в тренажёрку ходил, раскачался немного.
– Давай лучше сделаем так, – я цапнула у него из рук футболку с крокодильчиком. – Эту я заберу себе, а на тряпку пустим ту, в которой я сейчас. Поверь, она этого заслуживает гораздо больше, чем твоя.
– Не вопрос, – хмыкнул Кирилл, – могу тебе еще и эту отдать.
И кинул в меня второй футболкой. Я автоматически поймала, но потом тут же замотала головой.
– Не, так не пойдет. Одно дело по-честному поменяться, а другое просто взять чужую вещь. Это уже какая-то подачка получается.
– Да я в общем-то готов поменяться, – вдруг весело ухмыльнулся он, мазнув по мне совершенно однозначным взглядом, – на любой твой предмет одежды…
– Кирилл! Опять ты со своими шутками! – я уже не так сильно покраснела, кстати. Видимо, начала привыкать к его подколам.
– А кто сказал, что я шучу?
– Царев!
– Ладно-ладно, молчу! – Кирилл шутливо поднял руки, и я вдруг сообразила, что он успел переодеться. Вместо джинсов на нем были мягкие домашние штаны, а мокрую футболку он сменил на сухую – попроще и посвободнее. В таком виде, да еще и босиком, он смотрелся просто офигительно, а еще казался мягче, понятнее и ближе, чем в универе.
– Переодеться можешь у меня в спальне, – сказал он, заметив, как я озираюсь в поисках укромного места для того, чтобы сменить свою старенькую ноунейм футболку на его фирменную, – ноги только вытри о ковер, чтобы воду туда не таскать. А я пока позвоню сантехнику.
– Договорились, – кивнула я и, слегка робея, пошла в святая святых любой квартиры – хозяйскую спальню.
Это была стопроцентная мужская спальня. Темная, уютная, похожая на личную берлогу, куда пускают далеко не каждого. В углу стоял небольшой стол, заваленный обертками от чипсов, а сверху лежал серебристый ноутбук с логотипом в виде яблока. Посреди спальни большая кровать с темно-синим постельным бельем – подушка слегка примята, одеяло небрежно отброшено, будто Кирилл только-только встал. Это смущало. Казалось, что я подглядываю за той частью жизни, куда меня никто не приглашал. А еще предательское воображение сразу рисовало сонного Царева с голым торсом, который утром, зевая, валялся на этих простынях, и от таких картинок внутри что-то екало. Да так, что аж жарко становилось.
Я, неловко шагнув в угол, стянула с себя футболку с изрядно затертой надписью, и уже хотела надеть свою обновку, но не удержалась и прижала футболку Кирилла к лицу, вдыхая ее запах. Она была чистой и почти ничем не пахла, но все же что-то ощущалось: знакомый кондиционер для белья и еле уловимые нотки его парфюма. Может, от тех вещей, что лежали рядом. Или от того, что он держал её, пока нёс в комнату.