Дорога. Родная объездная. Я за рулем. Отлично. Можно выдохнуть. Взгляд машинально падает на панель, а после – на датчики.
Сука, что-то не то… Не моя тачка.
Лечу по трассе. Помимо справедливого гнева возмущения, ощущаю неопровержимое, тихое и спокойное счастье. Ничего не происходит, и я догадываюсь, что это состояние устойчивое, затяжное и непроходящее.
Сам своим выводам улыбаюсь. Так широко, что скулы, блядь, сводит.
В салоне непрерывно тарахтит радио. Странный год там называют. Но я не зацикливаюсь, пока не добираюсь до конца съезда.
Когда тут успели сделать «кольцевое»?
Хмурюсь, на автомате перестраиваюсь. За «кольцом» снова ошарашенно выкатываю глаза. Громадный ТРЦ будто из-под земли вырастает и тянется едва ли не на километр.
Вчера всего этого не было.
Хотя вчера вообще была зима.
Сам не знаю, чем руководствуюсь – на одной из улиц сворачиваю. Действия становятся механическими, и я снова будто со стороны наблюдаю за тем, как въезжаю во двор, глушу мотор и выхожу из машины.
Еще раз недовольно оглядываю тачку снаружи, будто что-то новое ожидаю увидеть. Шесть и три, блядь.
Пиздец, прикол…
Ноги сами несут к дому. И, едва я открываю дверь, пространство вокруг меня разрезает пронзительный визг. Следом раздается частый топот. Наклоняюсь, прежде чем понимаю, что и зачем делаю… Задыхаюсь, когда в грудь мне влетает ребенок.
– Папа! Папочка!
Чувствую силу в теле, оно не болит. Я габаритный зверь, но по коже внезапно несется дрожь. Глаза жжет. Резко вдыхаю, когда они увлажняются. Часто моргаю, пока видимость не проясняется.
Но едва это происходит, дыхание вновь спирает.
Светловолосый ангел смотрит мне прямо в глаза и дергает мелкими пальчиками галстук.
Галстук, блядь? Что вообще происходит?
– Ты сегодня долго, – голос малышки звучит тихо и мягко, но прорезает слух не меньше, чем предшествующий этому визг. Теплые ладошки касаются моих щек, личико ангелочка приближается. Я просто делаю то, что должен – ответное привычное движение вперед, и мы соприкасаемся лбами. А потом звучит такой же нерводробильный, типа секретный, шепот: – Мама меня заругала.
– Потому что ты купалась под краном, – влетает в наш замкнутый мирок размеренный голос Вари.
Моей Вари… Моей…
Вот тогда мне и кажется, что я умираю. Сердце стопорится, а с трудом заглоченный воздух вдруг превращается в увесистый горящий булыжник. Говорю себе подождать, пока все это потухнет, восстановится и начнет функционировать в привычном режиме… Но не могу и пары секунд выдержать. Малыха поворачивается на звук, и я следом за ней вскидываю взгляд.