– Уверена?
– Уверена.
– Держись, – выдыхаю, прежде чем сорваться.
Двигаюсь как никогда медленно и осторожно. Мучительно и нежно. Едва раскачиваемся, а все равно: то взлетаем вверх, то ухаем в пропасть.
Тугая. Горячая. Дрожащая.
Моя. Абсолютно.
Первый… Первый… Первый…
Сердце в безумном отрыве стучит на максимум. Вроде никакой особо физической активности, а оно колотится настолько, что дурно становится.
Устав с собой бороться, поднимаю голову и нахожу ее глаза. Варя отвечает. Смотрит… Смотрит на меня! Тяжело дышим друг другу в губы. Двигаемся. Я толкаюсь в ее тело, она чувственно дрожит и подается навстречу. Царапает ногтями мне спину. Когда вбиваюсь до упора, загоняет глубже и на секунду цепенеет. Я тоже в этот миг инстинктивно замираю. На обратном движении сильнее всего бомбит. Обоих. Я же чувствую. Все наружу. Остановить невозможно.
Смотрю на нее. Смотрю.
И она смотрит. Смотрит.
Дышим с каждым толчком чаще и громче. Вбиваясь в ее тело, уже мечтаю остаться там навсегда. Наслаждение, которое охватывает все мое существо, является каким-то болезненным и все еще чересчур горячим. Стольких перетрахал, подобное сплетение оттенков удовольствия различаю впервые.
С Любомировой все иначе. Яростнее. Острее. Ярче.
Просто до нее я не умел летать. А сейчас летаю.
И похер на все.
Раз уж нутро вырвало, терять больше нечего. Со стоном выдыхая, преодолеваю последние сантиметры трескучего воздуха и прижимаюсь ртом к Вариным губам. Игнорируя ее оцепенение, одичало лижу языком, чтобы сходу набрать максимум вкуса. Раз, другой… И, наконец, впиваюсь со всей одержимостью в ее рот. Раздаю все чувства – без какого-либо сожаления. Без тормозов, прямиком вниз и сразу вверх, когда Варя отвечает.
Жадно. Горячо. Влажно.
И больно. Блядь, конечно же, больно. Без этого никак, понял уже. Слишком большую армию чувств в груди расплодил. Свирепую и разгромную. Разносит все. В щепки, вашу мать.
Содрогаемся. Мучительно и сладко.
Не прерывая поцелуя, Варя начинает плакать. Точнее, продолжая рывками целовать, в промежутках громко и сипло всхлипывает. Узнаю эти эмоции, и меня замыкает как раз в тот момент, когда она зажимает своими шелковыми внутренними мышцами мой член и, истекая густыми, горячими соками, кончает. Чувствую безумной частоты пульсацию и забываю, что хотел видеть ее лицо на пике блаженства. Тупо не успеваю оторваться, как сам разлетаюсь. С надсадным стоном, в последнюю секунду выдергиваю из Любомировой член и, не удержавшись на вытянутых руках, тут же падаю сверху.
Судорожно втягивая воздух, прижимаюсь лицом к тонкой шее и замираю, чтобы восстановить не только дыхание... Приходится заново запускать все системы, ибо я с этим оргазмом, видимо, все-таки умер.