— Что ж, я рада, если так, — Кристина кивнула, попытавшись натянуть губы в благодарной улыбке. — Спасибо за поддержку. Думаю, нам нужно будет подписать контракт на дальнейшие услуги. Я ведь пока что оплатила всего ничего… Мне бы хотелось, чтобы вы представляли мои интересы в суде.
— Мы подпишем дополнительное соглашение, не волнуйтесь. И… я рад, что отец оставил все вам. Это правильно. — Филипп Иванович улыбнулся. — Только попрошу не общаться с представителями вашей мачехи без моего участия. Хорошо? Остальные детали еще обсудим по телефону и при следующей встрече.
Через полчаса все вышли из кабинета. Ларисы уже и след простыл. Видимо, побежала зализывать раны разочарования. Зато Лука по-прежнему стоял напротив двери, словно почетный караул, грозный, неприступный и неумолимый. Сколько же раз ее будет жечь от его присутствия так, что дышать становилось трудно? Неужели он всегда будет иметь над ней какую-то скрытую власть? Кажется, изначально она собиралась прогнать его и что-то там ему высказать, но теперь язык онемел, да и вынести его тяжелый взгляд представлялось невозможным. Девушка проскользнула мимо, гордо подняв подбородок, сделав вид, что не замечает. Уже на крыльце конторы попрощалась со свидетелями и своим адвокатом и собралась вызывать такси, когда ее мягко взяли за локоть.
— Нам нужно поговорить. — Всегда необъяснимо волнующий мужской голос заставил вздрогнуть.
— Это плохая идея, — тут же отчеканила она заранее заготовленный ответ, предпринимая все усилия, чтобы не шарахнуться от него, как от удара молнии.
— Не будь ребенком, солнышко, — во властном низком голосе появились ласкающие нотки, так выбивающие из колеи. — У меня сейчас мало времени, и я по делу.
Кристина сделала короткий вздох и подняла глаза. Что-то в устало-нежном взгляде бархатисто-серых глаз ее встревожило.
— Что случилось?
— Боюсь, не очень хорошие новости. — Лука сделал паузу. — У меня есть предположение, что твоего отца довели до такого тяжелого состояния, возможно, подменяя ему лекарство…
— Ч-что?.. — Девушка нахмурилась, пытаясь как-то осознать услышанное. Нет, его глаза точно не лгали. Он в принципе никогда не стал бы шутить с ней по такому поводу или подставлять. — Ты предполагаешь, что твоя мать… — договорить не успела, да и не решилась бы вот так сходу произнести это вслух.
Лука беспокойно отер подбородок, чувствуя себя не в своей тарелке. Сообщать подобное едва ли могло быть приятным.
— Я общался с его лечащим врачом. Он наблюдался в хорошо известной мне частной клинике. Думаю, он был не так уж плох и он не мог настолько халатно относиться к своему здоровью, чтобы полностью запустить болезнь. Я также попросил доверенного эксперта прокомментировать заключение патологоанатома. Он пришел к выводу, что твой отец, скорее всего, либо получал пониженную дозу инсулина, либо вообще его не получал… какое-то время…