– Аделька, Аделюшка, вставай! Доиться будем! – заискивающе проворковала я. Пусть слышит мой ласковый голос и поймет, что я пришла с миром.
Адель отвернулась от меня и уставилась в стену, подняться даже не подумала, только выразительно махнула ушами, отмахиваясь от меня как от назойливой мухи.
– Ну давай! Подымайся! – я робко притронулась к ее теплому боку. По ее коже прошла рябь, можно было подумать, что мои прикосновения ей неприятны. Но я все равно легонько пошлепала ладошкой по боку.
– Девочка моя, ну давай, нам же подоиться надо! А то лактостаз будет. Тебе нужен лактостаз? Не нужен. – Адель никак не реагировала на мои увещевания.
– Так, мамаша, подъем, живо на процедуры! – включила я свой строгий докторский голос. Он возымел действие, корова, наконец, меня заметила и взглянула на меня, удивленно приподняв бровь, если она у нее есть. На морде было написано, – Женщина, ты кто вообще?
Полюбовавшись на меня несколько мгновений, она снова дернула ушами и отвернулась, уставившись в стену.
Я поняла, что мне срочно нужна консультация специалиста, и я направилась к соседке, которую моя тетка звала Козырихой.
Ее, Козыриху, я нашла тоже в хлеву, она бойко доила свою Буренку.
– Э… Добрый вечер! – слегка замялась я, ну не обращаться же к женщине, которую первый раз в жизни видишь, по прозвищу. – Я ваша соседка, племянница тети Симы. Она сказала, что к вам можно обращаться в трудных ситуациях…
– А! Прасковья! Заходи, дочка! – ответила мне Козыриха.
Забавно, да? Мои сугубо городские родители назвали меня Прасковьей. Когда я родилась в моде были старинные имена: Пелагеи, Феклы, разные Силантии… вот и мне «повезло». Нет я не против такого имени, тем более что уже почти за тридцать лет и привыкла. Но все равно я никак не могу понять. Почему у нас в городе популярны имена «деревенские», а в деревне – наоборот? Вот тетя моя звалась Максимилианой, это дед двоюродный начудил. Вычитал, наверное, в отрывном календаре.
И вот я – Прасковья Альбертовна Фогель (по бывшему мужу, от которого у меня только фамилия и осталась) пришла выспрашивать совета у соседки Козырихи о том, как доить корову. А что, звучит вполне!
– Идем, дочуш! – Козыриха закончила свою дойку, поставила подойник с пенным молоком в коридоре. Не забыла прикрыть его крышкой, – Чтобы кошки не влезли, – прокомментировала она.
Адель не ждала меня с подкреплением в виде Козырихи и встретила нас таким же ленивым, безразличным взглядом.
– Адельк! Мать твою! Чего лежишь? Вставай хлевник тебя побери! – с порога запустила в нее Козыриха.