Взлетев в седло, ифрит лихо развернул зверя в чёрной броне, тотчас пустив в галоп! Благо солнце ещё долго не выйдет из-за горизонта, и их скачка по главной улице никому не могла помешать.
Пустынные улицы ночного Тристрама были просто прекрасны! Только ночь, хладный ветер да свет охранной башни вокруг. Пару сотен метров по утрамбованной грунтовке Вальтер с Гелиосом преодолели моментально, вынужденные остановиться перед закрытыми на ночь воротами особняка.
— Эй там, за забором! Есть кто живой? — прокричал он, трижды ударив в деревянные ворота.
— Иду! — послышался далёкий женский голос, — Ну и? Кого там на ночь глядя принесло? — а когда источник приблизился, Вальтер почти сразу узнал в источнике Геру — чародейку металла.
— Да какая ночь, Гера? Утро уже почти! Открывай давай.
— Господин Кёнинг, это вы?!
— Да я, я. Меня уже выпустили из сумасшедшего дома. Открывай.
Наконец створка ворот отъехала во двор, пропустив всадника.
— Опять эти ваши странные шуточки… Как вы? Я все три дня в делах пробегала, так и не зашла вас проведать, — одетая в шикарную шубу из белого меха, дабы не замёрзнуть ночью на улице, Гера выглядела словно огромная мягкая игрушка. — Вы меня прос…
— Ерунда! Дело есть дело. Нечего на меня отвлекаться — не маленький! Что, опять у кузнеца со сталью были проблемы?
— Осваивает новый агрегат, как и приказано. Метчик — штука сложная…
— Ага, пытался сперва на глазок сделать, да? — ухмыльнулся Вальтер, — Вот же баран упрямый.
— Он уже исправляется, — рассмеялась в ответ чародейка.
— Нда? Тогда ладно… В общем, пойду я в дом. Счастливо додежурить.
— Конечно, господин барон, спокойной ночи.
— Да брось, я уже не барон, — отмахнулся он, беря Гелиоса под уздцы.
— Но как же? Это ведь земля империи! Вы обязаны вернуть своё доброе имя среди аристократии и свой статус — вас фактически оболгали! Вам разве не нужно собственное баронство?!
— Баронство? — рассмеялся Вальтер, — Нет, Гера, не нужно. Мне нужен весь мир!
Оставив заклинательницу металлов в недоумении таким своим ответом, он очень скоро поставил коня в стойло, угостив заранее приготовленными в ведёрке морковками. После чего в полной темноте поднялся в свой кабинет, так и не встретив ни одной живой души — особняк попросту спал.
Всё в его вотчине осталось таким же, как и до попадания в лазарет — никто кроме него не мог сюда зайти без его прямого приказа. Так что вещи лежали на своих местах, а метки на шкафу с документами были совершенно целы, подтверждая отсутствие чужого интереса. Вальтер вообще старался дублировать защиту где мог.