Все пуговицы платья застегнуты, ни грамма косметики, колени не видно — подол приличный. Обычный детский взгляд. Не испуганный, а, наоборот, веселый и живой.
Там же в шкафу нашел портрет. Чуть не задохнулся от восторга и неожиданности. Он и не знал, что отец рисовал ТАК умело и талантливо. Он никогда не показывал картин, может, пару натюрмортов.
Но портрет, и правда, был изумительный. Каждая упавшая тень, каждый ласкающий нежное лицо лучик света сквозь ажур занавески отражали неоспоримое великолепие работы.
Если в фотографиях он ничего не увидел, то тут сразу стало ясно, что отец испытывал, когда рисовал. В каждом штрихе, в каждом невесомом мазке ощущалась любовь. Как будто украдкой подглядываешь за тем, кто тебе сильно нравится.
Алекс не знал, что он должен испытывать к отцу. Злость? Да, этого было много. Но не из-за абсурдной любви, не из-за его безумства. И даже не из-за проклятого завещания.
Злость к нему была из-за того, что тот так мало с ним разговаривал. Алекс был вынужден обо всем узнавать, роясь в его вещах. Это так унизительно. Он чувствовал себя жалким, бегая и пытаясь доказать своему отцу, что он достоин его внимания. Вот только… если бы тот рассказал, признался сыну, понял бы он? Принял бы отца таким?
Фотографии и портрет он увез отсюда к себе домой. Скоро здесь будут шарить эксперты, оценивать состояние. Мать Дианы не смирится с фактом, что осталась с пустыми карманами. Ведь она так долго крутилась около его отца.
Так забавно. Инна уже знает, что ее любовник умер, но не шевелится позвонить дочери или ему, чтобы выразить элементарные слова соболезнования или поинтересоваться как дела. Она еще в полной уверенности, что занимает важное место в завещании.
Их встреча у юристов обещает быть интересной.
Поток мыслей был прерван звонком в ворота.
— Это Джонатан? — вздрогнула Диана.
— Да, судя по всему.
Они вместе отправились открывать ему. У дверей она замялась.
— Наверное, нам с мамой нужно будет собрать свои вещи, — неловко произнесла она, опустив глаза. — Можно, мы сделаем это после похорон? Я пока даже не знаю, что будет дальше.
Юноша проигнорировал ее вопрос, спасаясь необходимостью отвлечься на секретаря отца.
— Джонатан, добрый день, — чуть ли не радостно произнес он.
— Добрый день, мистер Торнхилл, — бодро ответил секретарь, входя внутрь. — Добрый день.
Это он уже Диане бросил, взглянув на нее мельком.
Рассказав им обоим о предстоящей процедуре похорон, Джонатан задал вопрос, который парень так надеялся избежать:
— Алекс, ваш отец не упоминал о завещании? У его поверенного юриста ничего нет. Если никакого завещания нет, то в принципе, процедура наследования весьма проста: из наследников только вы.