Сама Шура политикой по-прежнему интересовалась мало, ей только хотелось, чтобы скорее установился мир, Кирилл вернулся домой, а от тетушки из Екатеринбурга пришла хотя бы весточка. Она долго и безуспешно пыталась найти работу, пока соседка не посоветовала ей обратиться в госпиталь, куда требовались санитарки. Работа оказалась тяжелой, а доход приносила небольшой, но Шура радовалась и этому — так она хотя бы чувствовала себя полезной.
В феврале в городе вспыхнула эпидемия тифа, и к многочисленным поступавшим с фронта раненым добавились тифозные больные. Иногда за смену Шура уставала так, что не было сил дойти до дома, и она ночевала прямо в госпитале.
А однажды, вернувшись домой, застала там гостя. Даша, встретив ее на пороге, торжественно сообщила:
— А к вам мужчина, Александра Сергеевна! Авантажный такой, в офицерской форме.
Сердце ёкнуло — что-то с Кириллом? Она вбежала в гостиную, даже не сняв пальто.
У окна стоял мужчина, сначала показавшийся ей незнакомым. И только когда он чуть поклонился и поприветствовал ее по имени-отчеству, она узнала его.
Она видела его в той, прежней жизни, рядом с человеком, о котором не хотела вспоминать. Аркадий Сергеевич Дерюгин — вот кто это был!
Но он действительно был в форме офицера и не в парадной, а в полевой. И она не утерпела — спросила раньше, чем он что-то сказал:
— Вы от Кирилла?
Во взгляде гостя промелькнуло удивление, и Шура поняла, что он не принес ей вестей от брата. Но тогда что же привело его в их дом?
Она знала его только как друга Кузнецова, и со времени их последней встречи прошло уже столько лет и столько событий!
— Простите, Александра Сергеевна, что осмелился вас побеспокоить. Я только недавно прибыл в Архангельск, и вы — первая, кому я решил нанести визит.
Теперь уже была удивлена она.
— Чем обязана такой чести, сударь?
Он подошел к ней, помог снять пальто, поцеловал руку.
— Я не был на родине почти пять лет. Не скрою — Петроград нравится мне куда больше провинциального Архангельска, но здесь есть те, по кому я сильно скучал. И вы — одна из них.
Шура высвободила руку из его ладони, сделала шаг назад.
— Я вас не понимаю, Аркадий Сергеевич.
— Быть может, вы не поверите мне, Александра Сергеевна, но тогда, пять лет назад, вами был очарован не только Кузнецов. Да-да, я тоже сходил по вам с ума! Я не открыл своих чувств, потому что в этом не было смысла — разве я мог тягаться с Андреем? Но теперь я посчитал возможным открыться — потому что многое уже переменилось, и в эти смутные времена разве можем мы знать, что случится завтра? Как вы видите, я поступил на армейскую службу, и я — не штабная крыса, а боевой офицер. Я не знаю, сколько я пробуду в Архангельске, прежде чем наш полк отправят воевать — день, неделю, месяц? Но я хотел бы, чтобы это время вы были рядом со мною.