Так мы и жили вдвоем. Я практически перестал общаться с семьей — они категорически не поддержали мой выбор. Отец громко, а мама и Крис тихо. Френ к нам приезжала регулярно и пара близких друзей. Иногда Лив просила взять ее в офис, чтобы пообщаться и позаниматься рабочими задачами. Но я видел, что удовольствие ей доставляет только общение с Дэвидом. Поэтому вскоре я сообщил Оливии, что семейный бизнес теперь принадлежит ей и предложил заняться его делами. Она сначала удивилась, потом обрадовалась, потом с энтузиазмом согласилась. И возилась с горой проблем, накопленных ее отцом и братом, практически до самых родов. Я не возражал — Лив выполняла все предписания врачей, имела огромное количество свободного времени и мой наказ не заниматься бытом. Кроме того у нас появилась общая тема, которую мы могли обсуждать бесконечно. Оливия больше не была моей подчиненной и любовницей, но мне по-прежнему безумно нравилось проводить с ней время.
Кроме посещения специалистов Оливия категорически игнорировала хлопоты связанные с будущим материнством. По магазинам приходилось ездить мне. Листать бесконечные каталоги, просматривать огромное количество сайтов. Ливия не отказывалась, но всячески уходила от этого. Даже одежду для беременных в итоге ей купил я. Пытался выяснить, в чем дело, но она отмалчивалась. Не настаивал — понятия не имею, о чем она думает, чего хочет и как справляется со всем, что навалилось за последнее время. Рад, что могу каждый вечер видеть ее дома, пусть наши отношения и далеки от теплых.
После рождения нашей дочери все стало неуловимо меняться между нами. Само по себе. Роды дались Лив непросто, из-за чего она длительное время не могла полноценно ухаживать за новорожденной. Разумеется, няню мы подыскали заранее. Френсис перевезла свои вещи заблаговременно, а сама, как и обещала, переехала, когда Оливию с малышкой выписали. Но как-то так вышло, что часть забот о младенце я взял на себя. Потому что оставить дочку без внимания мамы и папы было бы просто неправильно. И через какое-то время Лив оценила мой подход и стала значительно мягче в общении.
Только через пару недель мы выбрали имя для дочери. Мариса. Заниматься этим, как и всем остальным, во время беременности Ливия не пожелала. А теперь ей оказалось не до того — чувствовала она себя ужасно. И физически, и морально. От того, что не могла постоянно быть рядом с дочкой — заботиться о ней, нянчится, возиться. И хоть я и старался многое делать вместо нее, видел, что ей непросто принять, как все сложилось. Хорошо хоть, смогли быстро договориться об имени, и я спокойно занялся оформлением всех необходимых документов. А когда привез их и показал Лив, она удивленно подняла на меня взгляд.