— Вир, — шёпотом позвала Элге и прикусила собственную ладонь: не ответит.
Такое родное, незнакомое сейчас лицо, с резкими синими тенями, ввалившимися глазами, бескровными губами. Даже яркие волосы, отливающие в цвет красного дерева, выглядели тускло и безжизненно. Девушка опустилась рядом и взяла прозрачную холодную руку Виррис в свои ладони. Такая беззащитная, хрупкая.
— Каким образом в её организм попал яд?
— Предположительно — в каком-то питье, леди Форриль, — тихо ответила наставница. — Господин Зоратт проверил на вашей кухне все запасы, травы, сборы — ничего подозрительного. Но леди Адорейн совершенно точно приняла яд, скорее всего, по незнанию.
— Сейчас самое главное — спасти Ви…леди Виррис, с остальным я буду разбираться после, — мрачно пообещал мужчина и снова взъерошил короткие жёсткие волосы.
Светлые, прозрачные глаза с крохотными точками чёрных-чёрных зрачков выглядели жутко. Девушка лишь на миг прикрыла глаза и глубоко вдохнула. «Не время паниковать и трястись от ужаса. Соберись!» Она обернулась к застывшему в напряженном молчании директору.
— Я готова, Бьорд. Командуйте.
* * *
— Я не понимаю, что это, — в отчаянии сказала Элге.
Для целителя недопустимо терять контроль над эмоциями, поддаваться панике, страху не справиться. Но девушка только училась, а в постели бледным полупрозрачным изваянием лежала родная сестра, и Каннелия молча посылала ученице успокаивающие импульсы.
Внутренним зрением Элге видела пучок тёмно-зелёных линий, уродливым цветком распустившийся в груди Виррис, и опутавший длинными нитями горло, руки, рёбра. И он не поддавался их целительной силе. Господин Зоратт и наставница при этом тёмную субстанцию не видели — для их зрения линии сливались в общий мутный дымчатый ком, тогда как перед Элге этот «цветок» был как на ладони. А под ним — да, вяло шевелилось что-то расплывчато-дымчатое.
«Что же такое ты приняла, Вир?»
Она утомилась, но не собиралась сдаваться. Директор помогал как мог: пусть и не так, как Элге, но он видел источник проблемы и совместно с женщинами мог его хотя бы приостановить, замедлить, а так же усилить действие целительских чар. Но если бы это помогало! Сколько бы они не бились — действие яда не ослабевало, а сам он не желал покидать пленённый организм.
— Почему я его вижу, а вы — нет?!
Элге на мгновение погасила особый взгляд и повернулась к госпоже Каннелии. Та лишь руками развела.
— Ваш дар сильнее моего, со временем вы превзойдете все мои умения.
— Мы видим отравление в виде сизого сгустка, вот оно, — мужчина, совсем серый, помертвевший, очертил на теле Виррис область поражения.