- Я приготовила ужин, - произносит Раиса, стоя на пороге моей комнаты.
Смотрю на открытую дверь и только сейчас понимаю, что забыла её закрыть. Я бездумно валяюсь в постели уже третий час подряд и смотрю в потолок, ощущая самую неприятную стадию после аборта – осознание и шок. Дальше будет злость, депрессия, принятие и прощение, это я тоже прочитала в той самой медицинской статье, но до этого момента нужно как-нибудь дожить.
- Сейчас иду, Раиса. Одну минуту.
Я вижу в глазах домработницы жалость к себе и это окончательно выбивает у меня почву из-под ног. Даже Давид не смотрит на меня так как она. Хотя он… он вообще никак не смотрит. За те три дня, что я нахожусь в особняке, видела его от силы три раза.
Та иллюзия семьи, которую я соорудила в своей голове, развалилась словно карточный домик. Вспомнила, на каких условиях Давид взял меня под своё крыло... Немного протрезвела и опешила от того, насколько далеко зашла. Наивно и легкомысленно было считать, что я смогу изменить решение Юсупова никогда не иметь семью, но вполне в моем духе…
Спустившись на кухню, приступаю к еде. С трудом прожевываю кусочки мяса, ощущая острую необходимость встать и уйти, закрывшись у себя в комнате. Да только, чтобы существовать и дальше, необходимо есть. Доктор сказал, что из-за того, что я потеряла много крови у меня значительно упал гемоглобин и теперь Юсупов лично контролирует все приемы пищи с помощью Раисы. Она не оставляет меня голодной. Давит и настаивает до тех пор, пока я не спускаюсь на кухню.
- Розы начинают вянуть, - грустно улыбается Раиса.
Смотрю в окно с тоской. Я запустила цветы… Даже издалека вижу несрезанные пожелтевшие листья на кустах и твёрдый грунт под ними. В городе уже неделю не идут дожди и если я продолжу в том же духе, то боюсь, что растения погибнут. Погибнут, как и погиб мой ребёнок… Я не могу этого допустить.
- Завтра с утра займусь ими, - отвечаю домработнице.
Бифштекс из говядины выглядит аппетитно: румяная корочка, много сока, да только во рту будто бы отключились всевозможные рецепторы. Ни вкуса, ни запаха не слышу.
- Спасибо за ужин, Рая. Мясо вышло очень мягким и сочным, - вру, поднимаясь с места.
Домработница забирает грязную посуду, загружает её в посудомойку, тем самым лишая меня возможности сделать что-то полезное в этом доме. Ну и пусть…
Поднимаюсь в свою комнату, по привычке забираюсь в кровать, кутаюсь в одеяло и закрываю глаза. Неприятные воспоминания словно голодные коршуны прилетают в мои мысли и медленно клюют. Ещё чуть-чуть, немного потерпеть… Примерно в полночь меня сморит сон.