– Твою ж…
Двери лифта агрессивно захлопнулись, а вот Ворошилов, кажется, не успел убрать руки.
– Вы как? – спросила я, ощутив легкий укол беспокойства.
Босс завалился на двери, одну из кистей прижимая к коленям.
– Охрененно, черт возьми!
Грубо, но я готова понять человека. Ник с шипением поднял взгляд, старательно стискивая зубы. Больше не ругался, хотя на лице была прописана вся ненормативная лексика нашего могучего русского…
– Больно, да? – поинтересовалась я искренне.
Мне-то не больно, я пьяненькая, мне, наоборот, диалога хочется. Главное, не ляпнуть что-то типа «А я говорила» или «Осторожнее надо быть». Самые раздражающие фразы, если тебе уже плохо.
Ворошилов смерил меня убийственным взглядом.
– Надо лед приложить, – двери лифта как раз открылись на моем этаже.
Никита поднял руку – пальцы выглядели целыми, но неслабо так покраснели после удара и уже заметно припухли.
Буду считать, что такую травму он симулировать не смог бы. При всем желании. А у меня в морозилке имеется упаковка брокколи, которую я все равно собиралась выбрасывать, так как за полгода даже не открыла.
– Держи! – Я вручила боссу его телефон. – Садись, – указала на диван в коридоре. Чтобы не успела в Волчьих мозгах зародиться крамольная мысль о том, что стоит завалиться в мою спальню. – Я сейчас.
Задев плечами всего две стены, я сгоняла на кухню, вернулась с холодным пакетом овощей и вручила его горе-спасителю. Присела на тот же диванчик. Тошнота еще не отпустила, а слишком быстрый проход по квартире опять вызвал круговорот в голове.
– И зачем все это было нужно? – произнесла я, решив нарушить своим голосом слишком затянувшуюся тишину.
Ворошилов сосредоточенно прижимал пакет к ушибу, а я просто вытянулась на диване, ощущая, как мышцы приятно расслабляются, доводя меня до состояния желе.
– Ну… я узнал, что ты умеешь не быть чопорной принципиальной занудой.
– Неправда, – улыбнулась я лениво. – Я самая дикая зануда, которую только можно найти.
Девчонки всегда повторяли мне это. Оказаться с ними на одной волне получалось в исключительных случаях. Мне неинтересны клубы, я не готова выходить на пикеты с плакатами или убегать на выходные в Турцию… Теоретически – с удовольствием, но как-то все никогда не получалось. Обычно все сводилось к тому, что надо было работать. Даже Дашка, которая сидела в декрете, и та умудрялась хвастать, что у нее жизнь и то ярче моего маршрута дом – работа – дом. Ну и что? Если мне милее пазл дома собирать, чем искать в сети любовь всей жизни?
– Мне нравится слово «дикая», – заметил Волк, поворачиваясь в мою сторону.