Чернов слегка отстраняет меня от себя. Моментально становится холодно. Хочется обнять себя за плечи. Я смотрю на него непонимающим взглядом. А после мои ноги отрываются от земли. Мужчина подхватывает меня на руки и идет в сторону выхода.
Я успеваю заметить несколько завистливых взглядов до того пока мы не скрываемся за поворотом.
Ситуация не то, что странная, она мега странная! Чернов молча несет меня к машине, а я проворачиваю в голове все то, что хочу ему сказать. Понимаю, что хочу знать ответ на вопрос о Светлане. У меня к нему столько вопросов, что не знаю с какого начать. Меня как будто прорывает. Хочу спросить обо всем и сразу.
Утыкаюсь носом в его шею. Вдыхаю его запах. С ума схожу от его близости. Готова на все, только бы растянуть этот момент. Чтобы он не отпускал меня. Чтобы не разжимал руки.
Чернов прижимает меня к себе настолько сильно, что в какой-то момент мне кажется, что меня несут как дорогую вазу. Боятся уронить, чтобы не разбить.
И почему-то в этот момент мне кажется, что ему на меня не плевать. Или очень сильно хочется в это верить.
Мы выходим на улицу, и я чувствую, как по ногам проходится ветерок. Поеживаюсь в его объятиях и только сильнее зарываюсь носом в его грудь.
Я знаю, что до машины осталось каких-то пару метров и все это закончится. Он поставит меня на ноги. Оторвет от себя, а я этого до жути не хочу.
Слышу звук сигнализации. Мои ноги оказывается на асфальте, а Глеб распахивает перед моим носом дверцу авто. И мне ничего не остается как забраться в салон.
Я с замиранием сердца жду, пока мужчина сядет в машину. В самую первую очередь я хочу ему сказать, что ребенок его и никого больше. Мне кажется это сейчас самым важным. Я хочу, чтобы он знал, что у меня никого не было.
Чернов садится рядом, сердце замирает, не бьется, дыхание сбивается и мне кажется, что я сейчас просто потеряю сознание от того насколько сильно переживаю. Мужчина не заводит машину. Просто сидит молча и даже не торопит меня с тем, что пора бы мне объяснится.
— У меня никого не было кроме тебя, — произношу практически шепотом, но в салоне стоит гробовая тишина и мне кажется, что нужно быть глухим, чтобы это не услышать, — ребенок твой и…
— Разве я об этом спрашивал? — он прерывает меня, не дает закончить мне предложение.
— Нет, я хотела, чтобы ты знал.
— У меня не было сомнений на этот счет, Алиса.
Легкая улыбка касается моих губ. Значит он во мне даже не сомневался? Даже мысли не было, что у меня было что-то с Яном, если я в Лондоне собиралась выйти за него замуж?
— И тебя совершено не волнует, что такая ситуация может не понравиться Свете?