Все остальное происходит как будто во сне. Я вижу, как Глеб кидается на Гуляева. Как у них начинается драка. Да такая, что у меня перед глазами все темнеет.
А после… я вижу, что возле лестницы лежит пистолет. Оружие. Очень похожее на то, из которого я стреляла в тире.
Я даже не думаю. Просто бросаюсь к лестнице и хватаю пальцами оружие.
Холодное. Тяжелое. Пальцы немеют за секунду. Внутри все покрывается корочкой льда от ужаса.
Я смотрю вперед. Вижу, как эти двое избивают друг друга до крови. И понимаю, что это не прекратится.
Мои глаза опускаются на рубашку Глеба, и я вижу, как на ней начинает растекаться огромное красное пятно.
Наверное, именно это и становится щелчком, по которому я выпрямляю руку, снимаю оружие с предохранителя, как меня учил Чернов. Прицеливаюсь и стреляю.
Но я промахиваюсь. Попадаю в стену. Вот только этим выстрелом я привлекла все внимание на себя. Теперь на меня устремлено две пары глаз.
Я понимаю, что Глеб выглядит явно хуже. Пусть он в отличной физической форме, но немногие могут противостоять профессиональной охране. А ведь на сколько я знаю, Гуляев еще и бывший вояка.
Ловкий. Быстрый. Не факт, что он не прибьет меня как муху, если я промахнусь.
— Отпусти его…, — я направляю оружие на Глеба, а у того глаза от неожиданности округляются. Зато Гуляев больше не смотрит подозрительно. Окончательно верит, что я на его стороне, — сделай шаг назад.
— Алиса…
— Лучше молчи, — я ведь искренне прошу, — не делай еще хуже.
Сама смотрю в его глаза и понимаю, что я отличная актриса, потому что во взгляде мужа боль.
— Молодец, девочка, — хвалит меня Гуляев, а мне блевать хочется от его слов, — а теперь отдай мне оружие.
Я медлю. И это подмечают все. Понимаю, что только что успокоившийся урод начинает снова что-то подозревать. Да и Глеб напрягся. Смотрит то на меня, то на него, а сам как кобра. Готовится к прыжку даже несмотря на то, что дуло все еще смотрит в его сторону.
Раз. И Гуляев резко бросается в мою сторону. У меня даже реакции не хватило. Чистый испуг, вынудивший нажать на курок.
— О… нет-нет-нет, мамочки, только не это…, — взвыла, как только поняла, что наделала. Пистолет выпадает на пол из трясущихся рук. Перед глазами все плывет и я чувствую, как ноги начинают подкашиваться.
Голова болит так, что больно даже раскрыть глаза. Морщусь от резкого запаха. А после резко раскрываю глаза и начинаю отпихивать от себя все вокруг.
— Тише, тише…
Слышу голос прямо над ухом и вздрагиваю. Какого хрена здесь происходит?!
Смотрю на врача, того самого друга Чернова и мои глаза увеличиваются с каждым разом все сильнее.