Он схватил меня за подбородок и повернул к себе.
– Какая разница, что они там кричат, когда я схожу с ума по тебе?
Мое сердце пропустило удар.
– Но ведь я чувствую то же к тебе. Поэтому не стоит рычать просто оттого, что ребята смотрят на меня.
Он убрал руку – глаза его внезапно потемнели, челюсти сжались.
– Скажи спасибо, что я умею себя контролировать и не вмазываю их в стенку. Черт, откуда я знаю, что они проделывают с тобой в своих мыслях.
– Если у тебя разыгрывается фантазия при взгляде на меня, это вовсе не значит, что у других происходит то же самое.
– А я уверен, что так оно и есть. Иначе и быть не может.
Я улыбнулась, потому что знала, что он всегда мысленно занимался со мной любовью, когда не мог делать это физически. Разумеется, то же самое проделывала и я. Уверена, даже самая целомудренная монахиня не удержалась бы от подобных фантазий, если бы увидела Реми.
Придя в игривое настроение, я сунула пальцы под его майку и провела по кубикам пресса, наслаждаясь ощущением гладкой кожи. Я обожаю каждую часть его великолепного тела. Не только как специалист по спортивной реабилитации, но и как бывшая спортсменка – я восхищаюсь безграничными возможностями человеческого организма, его выносливостью и тем, как эти возможности активируются внутренними механизмами, отвечающими за спаривание и выживание. Да, я искренний фанат человеческого тела, но совершенное тело Ремингтона – это мой храм. И у меня не хватает слов, чтобы описать, что происходит с моим собственным при взаимодействии с ним.
– Все девицы в зале мысленно раздевают тебя, когда ты дерешься, – заявила я, и легкий укол ревности заставил улыбку исчезнуть с моего лица. – Я не могу чувствовать себя в безопасности, когда ты так выделяешь меня из толпы.
– Но ведь я знаю, что ты там ради меня. И ты всецело принадлежишь мне. – От этих слов все мое тело напряглось. Он выглядел таким сексуальным, особенно с этой самоуверенной улыбкой.
– Так и есть, – согласилась я, вглядываясь в его голубые глаза, в которых сверкали искорки. – И сейчас я даже не знаю, что мне хочется поцеловать больше – твои губы или эти замечательные ямочки на щеках.
Ямочки тут же исчезли, так же, как и огоньки в глазах.
– Конечно, губы. А потом все остальное.
Он принялся потирать пальцем мою нижнюю губу, от чего по моему телу разлилось приятное тепло. Служащие аэропорта уже занесли весь наш багаж в самолет и закрыли дверь. Я заметила, что все члены команды заняли свои места, и прошептала:
– Дай-ка я выключу телефон – мы уже взлетаем.
– Но ты все еще должна мне утренний поцелуй, хотя уже полдень.