В начале пятого меня привезли к дому. На улице влажно и прохладно. Благодарю водителя и взяв свою сумку тороплюсь к подъезду. За окном уже занимается рассвет. А сна ни в одном глазу. Ставлю чайник греться. До ужаса хочу сладкий крепкий чай.
В ванной умываюсь и возвращаюсь в кухню, завариваю чай и сажусь у окна, открыв одну створку. Вдыхаю свежий воздух и наслаждаюсь терпкостью напитка.
Задремала на пару часов. В восемь открываю глаза и пялюсь в потолок. Мысленно прокручиваю вчерашний вечер, так и зацикливаюсь на одной персоне.
На телефон приходит оповещение о входящем сообщении.
“Рената! Как ты могла!” — у меня слуховые галлюцинации. Слышу это сообщение голосом Пети.
“Сбежала!”
“Ты хочешь моей смерти?”
Усмехнулась. Жалко парня, он так старался.
“Прости, только взяла телефон, чтобы тебя предупредить. Я не смогу больше нигде присутствовать. И меня больше ничего не интересует. Рада была знакомству” — строчу ответ.
“Ты меня убила!” — прилетает ответ.
И следом:
“Да разве от таких предложений отказываются? Я от тебя не отстану. И вообще у меня много вопросов”.
“Что случилось?” — сердце взволнованно екнуло.
“Наш здоровяк тебя ищет” — отвечает.
Здоровяк? Это кто? Хочу уточнить этот момент, но меня вдруг осеняет о ком он.
“Я прошу тебя. Не говори ему ничего!” — затряслись руки, что не сразу попадаю по нужным буквам, несколько раз перебирая сообщения.
Жду ответного сообщения от Петра, но в ответ тишина. Теперь я проснулась на все сто процентов. Беру телефон с собой и иду в ванную. Умыться надо.
Телефон начинает вибрировать. Петя.
— Алло, — откладываю зубную щетку.
— Слушай, ты его видела? Он убить взглядом может, — смеется в трубку. — Что случилось у вас? Вы знакомы?
— Давно дело было и очень мимолетно, — вру. Почти вру.
— Ясно, — звучит с сомнением. — Я конечно постараюсь выстоять. Но знай, не я сломаюсь, так другой. Тем более он нач. без. На его вопросы ответит кто угодно, — хмыкнул.
— Спасибо, — благодарю.
— И, погоди, — останавливает меня сброса звонка. — Я все еще надеюсь, что мы увидимся, — и отбивает звонок.
С разговорами и водными процедурами время приблизилось к девяти утра. И я, стараясь отодвинуть все страхи на задний план, приведя себя в божеский вид, отправилась за сыном.
— Мамочка, — открывается передо мной дверь и сын чуть ли не с разбега залетает в мои руки. — Ула, плиехала, — виснет на шее.
— Ты что? — ослабляет его хватку баба Дина. — Тяжелый же. А мама у тебя дюймовочка. Сломается под такой тяжестью, читает нотации мальчишке. — Мишка, маму надо беречь.
— Холошо, — поджав губки, отвечает сын.