Руки безвольно упали ей на колени, она посмотрела на меня.
– Мне нужна она, – повторил я более уверенным голосом.
– Ты даже не представляешь, как сильно я тебя люблю. Понятия не имеешь, не так ли? – спросила она.
– Если ты по-настоящему меня любишь, значит, хочешь, чтобы я был счастлив. Но я никогда не был так счастлив, как с Алой. Никогда.
Она резко вздохнула.
– Я знаю, ты больна. Бен рассказал мне, что случилось в Париже.
Прежде чем я успел сказать что-либо еще, зазвонил мой телефон. Я взглянул на экран и выругался.
– Прости, я скоро вернусь, – сказал я и вышел на улицу, чтобы поговорить с Клуни – частным детективом, которого я нанял. – Алло.
– Калеб, мы нашли его.
– Джастина арестовали?
– Точно. Ублюдок прятался в доме своего дяди в Дивэлз Лэйк, – ответил он.
– В городке, который расположен южнее от нас?
– Да. Судя по всему, его дядюшка чертовски стар и вообще не выходит из дома. Он и понятия не имел, чем занимается племянничек. Вот почему он не сообщал о его местонахождении.
– Как его нашли?
Он усмехнулся.
– Этот придурок напился и разгромил чей-то дом. Он сидит в камере. Я сейчас здесь, и если ты хочешь с ним пообщаться, могу попробовать договориться с полицейским. Обратно мы вернемся уже вместе с ним.
– Да, я хочу с ним поговорить. Ждите меня там.
– Поторопись, пока он не начал требовать адвоката.
Беатрис-Роуз все еще сидела на своем месте, когда я вошел внутрь. Еда, которую она заказала, лежала на столе. Я встал перед ней и заметил, что теперь она выглядит немного спокойнее.
– Прости, я должен идти. Насчет этого не волнуйся, я все оплачу, – сказал я, крепче сжимая телефон, когда увидел, что она снова готова вот-вот расплакаться.
– Калеб, пожалуйста, хотя бы поешь. Обещаю, что после этого я тебя больше не побеспокою.
– Привет, ребята! Как вам наша еда? – перед столиком появилась официантка. Она с недоумением посмотрела на нетронутый заказ на столе.
– Я бы хотел сразу за это рассчитаться, – сказал я.
– Конечно. Сейчас принесу вам счет.
Я кивнул и сел обратно на свое место.
– Бен прав. Он видел меня в Париже. Мне действительно нужна помощь, Калеб, дорогой. Когда я в последний раз видела тебя на парковке в колледже, мне… стало хуже. У меня был нервный срыв, – она остановилась и посмотрела на меня.
Она что, пытается заставить меня испытывать чувство вины?
– Моя мать отправила меня в Париж. Она не хочет, чтобы кто-то узнал, что у ее дочери проблемы с психикой. Все это время, каждый раз, когда я ездила в Париж, я… лежала там в клинике. Я пыталась позвонить тебе, но ты не отвечал, – она взяла стакан воды и сделала глоток. Ее руки тряслись. – Мой врач сказал, что все мои проблемы закончатся, когда я поговорю с людьми, которых обидела, и попрошу у них прощения. Но, по его словам, я продолжаю это отрицать. Я знаю. Мой разум… затуманен. Я не могу нормально мыслить, зная, что мой отец болен. Мне больше никто не нужен. Ты сам это знаешь. У меня есть только ты и Бенджамин.