Он отрицательно покачал головой и нервно сглотнул.
– Она… это она сказала мне код. Беатрис-Роуз. Это была она. Она заплатила мне, чтобы я следил за твоей девушкой.
– Следил за моей девушкой?
– У меня в телефоне остались ее сообщения. Я все вам покажу. У меня есть доказательства! Я ни в чем не виноват!
– Продолжай, – тихо сказал я. Желание разбить ему лицо с каждой секундой становилось все сильнее.
– Беатрис-Роуз хотела, чтобы я следил за твоей девушкой, пока ты ночевал у нее. Я сообщил ей, что Вероника купила для тебя подарок, и тогда она велела украсть его.
Подарок. Алая рассказала мне, что покупала для меня подарок. Это был брелок, по словам Кары.
Я понял, что он говорит про ту ночь, когда Беатрис-Роуз пришла ко мне. Алой тогда не было дома. Ужасная ночь, с которой все и началось, – когда я отвез Беатрис-Роуз домой, подумав, что у нее случилась паническая атака, и оставил Алую одну у себя в квартире.
– Но я его не брал. Беатрис-Роуз сама вернулась за ним. Она украла его! И еще сказала, что заплатит мне, если я слегка припугну твою девушку.
– Припугнешь? – Я подошел к решетке и схватил его за руку, с силой потянув на себя. Он застонал от боли, когда я прижал его к прутьям. – Тронешь ее еще раз, и я отрежу тебе руки, – прошептал я ему на ухо достаточно тихо, но так, чтобы он мог меня слышать.
– Он мне угрожает! Вы это слышали? Он сказал, что отрежет мне руки! Сделайте что-нибудь!
– Нет, сынок, я ничего не слышал, – констебль Пеннер положил свою тяжелую руку мне на плечо. – Отпусти его.
– Что, твою мать, ты сделал с моей девушкой?
– Я больше ничего тебе не скажу! Уберите его от меня подальше!
– Сынок, успокойся. Сейчас же, – сказал мне полицейский. – Отпусти его. Не заставляй меня брать под стражу и тебя.
Прежде чем отпустить Джастина, я еще раз прижал его к прутьям решетки.
Констебль Пеннер откашлялся, и Джастин посмотрел на него.
– Я позабочусь, чтобы ты не оказался в тюрьме, если ты прямо сейчас все нам расскажешь, – сказал он. – В противном случае сделаю так, что ты сядешь на тридцать лет. Я не шучу. Я серьезно отношусь к своей работе.
Я не знал, говорил ли он правду по поводу тюремного заключения или это был всего лишь хитрый ход, целью которого было заставить Джастина говорить, но абсолютно точно не собирался его останавливать.
Джастин отошел в угол камеры, чтобы быть подальше от меня.
– Я ничего не сделал. Просто слегка толкнул ее, и она упала на землю. Я не ранил ее, ничего подобного.
Мои руки сжались в кулаки.
– Ах ты мразь!
Констебль Пеннер кивнул.
– Что случилось потом?