Как мы могли всё это потерять?.. Я надеялась, что романтика станет более взрослой и дорогой, когда мы сможем себе это позволить. Мы начинали бизнес ради этого. Я сама понимаю, что плотно прижала его каблуком, но…
Разве я могла иначе?.. Тупо спустить деньги родителей в унитаз, чтобы почаще ходить на свидания и гулять по парку?.. Дело даже не в том, что они бы обиделись и разочаровались во мне. Я бы сама в себе разочаровалась.
Потом мои молодёжные платья сменились на более статусные, а его рубашки на скучные свитера, подходящие дедушкам… Я планировала быть вместе до конца, стареть вместе, конечно, тоже. Но стареть-то явно не в тридцать…
Я включила свет и подошла к зеркалу. Новый, недавно купленный шёлковый пеньюар. Тёмно-голубой.
И смягчившееся лицо при той же дерзкой стрижке. Глаза не потухшие и близко: счастливые. Скромная, искренняя улыбка. Такого не добьёшься никакой косметикой.
Может, мама и права, и после развода будут новые и новые возможности?.. В смысле, я же не пропаду: абсолютная материальная независимость и поддержка родительской семьи. Ухажёров будет полно, когда (не если!) я продолжу заниматься собой. Посмотреть фильм в обнимку – да, прикольно, сколько бы лет ни прошло с первого свидания. Но когда весь досуг сводится только к просмотру фильмов… Это не то, к чему я стремилась. Не то, чего я хочу. Я не для этого пахала.
А к Игорю… ну, жалость я испытываю. Жалость убивает любое желание. Но ведь тоже – это я загнала его под каблук. Вероятно, он сам займётся собой, а потом построит семью с девушкой, которая будет нежной и доброй, и таковой останется…
Я украдкой заглянула в комнату мужа. Крепко спит, разумеется. Может, лечь рядом?.. С другой стороны – а это что-нибудь изменит?..
Буквально следующим утром мне позвонил отец:
– Дочь, свободна? – Спросил он.
– Да, пап.
– Встретимся в кафе утром? Но не в твоём. Мама передала мне твою просьбу, я буду очень рад поговорить лично.
– Конечно. Дресс-код?
– Повседневный. Сейчас скину адрес в мессенджере, в двенадцать тебе удобно?
– Удобно. Мне нужно многое обсудить.
– Я понял, тоже буду очень рад поговорить. Счастливо.
Отец у меня и близко не грубый, но руководящая должность, соответственно, профессиональная деформация: он максимально прямой и конкретный. Не сухой, не равнодушный – человек дела, а не слова, и я максимально ценю его за это.
Мы встретились в кафе и сделали заказ. Папа был в деловом костюме, но без галстука:
– Мама вкратце передала мне о том, что с Игорем у вас «стабильно тухло». Это уже давно понятно, но… если подробнее?